— Знаешь, Алиса! — вскричала побледневшая и взволнованная Марион. — Я вся дрожу при виде этого зловещего места, где покоятся все действующие лица кошмарной драмы, описанной старым капелланом.

— К чему называть зловещим это место вечного упокоения! Без сомнения бедная Изабелла нашла здесь себе покой, а может быть и встретилась с душой любимого человека, — ответила Алиса, задумчиво смотря на могилу невинной жертвы предрассудка своего века.

В эту минуту Беранже, немного отделившийся от общества, вскричал взволнованным голосом:

— Посмотрите, что я нашел!

Все поспешно подошли к каменному саркофагу, стоявшему в углублении стены. Маркиз стоял на коленях и при свете свечи разбирал надпись, помещенную под гербом.

«Здесь покоится высокорожденная и могущественная дама Анжела, баронесса де Верделе, скончавшаяся в 1468 году. Да дарует Господь ее душе вечное блаженство в раю», — прочел он слегка дрожавшим голосом.

Затем все с любопытством и волнением стали рассматривать фигуру женщины, довольно грубо вылепленную на крышке саркофага.

— Не прикажете ли вы, маркиз, вскрыть гробницу? Ведь и этот подвал должен быть очищен, как и другие? — спросил, наконец, Гюнтер.

— Прежде, чем предпринять очистку этого подвала, я считаю своим долгом посоветоваться с дядей. Гробницу же я, конечно, прикажу вскрыть, ввиду того интереса, который она для нас представляет, если только наши дамы будут согласны на это. Признаюсь откровенно, мне очень интересно взглянуть на то, что осталось от прекрасной Анжелы, — ответил Беранже, которым действительно овладело страстное и неудержимое желание взглянуть на останки невинной жертвы своего сурового предка. После минутного колебания дамы выразили свое согласие. Тотчас же призвали двух рабочих и приказали им вскрыть гробницу. Те быстро сняли крышку саркофага и вытащили из него массивный дубовый гроб с металлическими уголками. Однако, века сделали свою разрушительную работу. Когда гроб ставили на землю, полуистлевшие доски сильно трещали, грозя ежеминутно рассыпаться. Два рабочих не без труда подняли тяжелую крышку гроба. Когда рассеялась поднявшаяся изнутри туча пыли, все увидели полуистлевший покров, на котором еще виднелись остатки сухих цветов.

С минуту молодые люди стояли в нерешительности. Алиса смертельно побледнела, и дрожа всем телом, прислонилась к стене, Марион закрыла глаза рукой, а Беранже, казалось, не мог решиться прикоснуться к покрывалу. Наконец, Гюнтер наклонился к гробу и быстро сдернул покрывало. В ту же минуту он отступил назад с криком удивления, так как в гробу лежало прекрасно сохранившееся тело молодой женщины.

Слегка почерневшее лицо было очень красиво и сохранило следы того очарования, которым оно должно было дышать при жизни. На неподвижных чертах его застыло выражение торжества и величественного покоя. Длинные и густые косы доходили до самых колен. В маленьких сложенных руках виднелось золотое распятие.

При восклицании моряка Беранже быстро приблизился к гробу, и взор его, казалось, прирос к трупу. Какая — то тяжесть сдавила ему грудь и хаос странных и непонятных мыслей наполнил ум.

Алисой тоже овладело неземное состояние. Сердце ее болезненно билось, дыхание затруднилось и ей казалось, что какое — то ледяное веяние толкает ее к открытому гробу, в который она готова была погрузиться, как в некую отверзтую перед ней бездну.

Звучный голос Марион вывел Алису из этого странного кошмара. Со вздохом облегчения она вытерла холодный пот, выступивший на ее лбу.

— О! Как прекрасна была Анжела! — вскричала Лаверди, позабыв свой страх и с любопытством наклоняясь над гробом.