|
— Дружище, не шелести особо, — посоветовал ему Меченый, присаживаясь на скамью и с наслаждением вытягивая ноги. — Живой — и скажи Зоне спасибо. А сапог сваркой прихвати, у тебя слева на бедре портативная есть, как раз для таких случаев. — И вообще не экзоскелет, а недоразумение какое-то, — продолжал ворчать сталкер, доставая сварку. — Каких-то хреновин на нем непонятных понаворочено, только лишний вес от них, а толку никакого. — Инструкцию почитай, — посоветовал ему Выдра. — Глядишь, и разберешься. — Спасибо, друг, выручил ты меня, — задушевно поблагодарил Проводник, довольно быстро и умело заваривая сапог. — Одной ногой на том свете уже стоял без твоего совета… пока, блин, другую чинил. Он осторожно топнул подошвой по полу, потом еще раз… — Смотри, насквозь не пробей, — лениво сказал Меченый. — У нас пол и так на ладан дышит. — Не пробью, — буркнул Проводник, пряча сварку на место. — Долго нам еще в этой дырявой кастрюле болтаться? — Скоро уже, — произнес Меченый и закрыл глаза… Вырвавшись за границы Зоны, вертолет летел над зеленым морем, в которое летом превращается Украина. Внизу в этом море порой мелькали островки населенных пунктов — небольших сел в десяток-другой бревенчатых домов, между которыми кипела нормальная человеческая жизнь. Я жадно смотрел на все это, как на диковинку, вжимая в бровь резиновый наглазник прицела. Мужик, ведущий по дороге лошадь под уздцы. Ребятишки, играющие в придорожной пыли. Аист, вьющий гнездо на старом телеграфном столбе. Пустые перевернутые крынки, надетые на плетень… Словно и не было рядом Зоны — иного мира, отгороженного от этой жизни рядами колючей проволоки и минными полями. И будто в нескольких километрах не начинался пояс Второго кольца обороны. Что заставляет людей жить в двух шагах от смерти? Подпольная торговля артефактами, оружием и всем необходимым для сталкеров-смертников, отправляющихся в Зону? Может быть, и так, но, думаю, вряд ли только это. Здесь обжитая предками земля, которую бросить — как от себя кусок оторвать. Да к тому же жизнь человеческая зачастую скучна и однообразна, а здесь, рядом с Зоной, каждый день хоть небольшое — да приключение. Или ожидание такового, что уже само по себе наполняет жизнь смыслом. — Кулажин пролетели, — доложил Призрак. — Выходим на расчетную точку. — Это хорошо, — сказал Меченый. — Так, собираемся, готовимся к… — Погоди, командир, — раздался в наушнике бесцветный голос Японца. — Мы тут с Призраком посоветовались и хотим кое-что предложить. «Интересно, как это они посоветовались? — промелькнуло у меня в голове. — Связь я не отключал, и никто по ней не разговаривал. Мысленно, что ли, они там общались? Хотя черт его знает, французский инструктор по рукопашке говорил, что на Востоке многие Мастера так и беседуют, не напрягаясь и не сотрясая воздуха впустую. Искусство харагэй, недоступное „белому человеку“. Видимо, недоступное до тех пор, пока его не начнут учить этому секретному знанию воинов прошлого…» — В общем, вы сейчас десантируетесь на землю и ждете, — произнес Японец. |
