По пути Эрик купил бутылку шампанского, любимые конфеты матери – птичье молоко и зашел в старый подъезд. В нем пахло детством, его детством, которое с уходом матери стало совсем призрачным.

– Прости, мам, я бесчувственный чурбан, который постоянно забывал тебе позвонить, – сказал он, войдя в пустую прихожую, где она обычно встречала, почувствовав его еще до звонка в дверь.

В доме было тихо и пыльно, за стенкой слышалось, как уже отмечают праздник соседи, а во дворе нетерпеливые пацаны запускали петарды. Наверное, он бы так и сидел еще долго, пытаясь договориться сам с собой, оправдать себя неблагодарного, но тут в дверь позвонили.

На пороге стояла Алька.

– Привет, ботан! Это хорошо, что ты пришел. – Она по-деловому прошагала в квартиру. – Будем вместе отмечать, мне тоже не с кем, с очередным придурком поругалась буквально с утра. Где у вас половая тряпка? – кричала она уже из кухни. – И швабра!

– Зачем? – спросил Эрик. Он только сейчас осознал, что даже не разделся, а так и был в пальто и туфлях.

– Ну, знаешь, примету никто не отменял, – напомнила Алька. – Как ты новый год встретишь, так его и проведешь. А у тебя тут пылища жуть! Все, тряпку я нашла, а ты иди елку ставь.

– Где я тебе ее возьму тридцать первого декабря в семь часов вечера? – сказал Эрик. – Обойдемся без елки.

– Как это без елки? – засмеялась в голос Алька. – Ну ты даешь, без елки! Елка – это самое главное в новом году. Не боись, я все продумала, она стоит на площадке первого этажа, дальше донести сил не хватило.

Эрик послушно принес оторванную Алькой где-то елку, а пока он ходил, подруга уже бойко закончила уборку гостиной. Поставив ель в крестовину, он направился за игрушками. Эрик знал, где они лежат, но никогда в жизни сам не доставал и не убирал их, это была мамина обязанность.

Поэтому, когда он открыл коробку с елочными игрушками и увидел сверху конверт, на котором было написано «Эрику от мамы», то впал в ступор.

«Привет, мой дорогой сыночек. Если ты читаешь это письмо. значит, меня уже нет. Ведь ты никогда не достаешь новогодние игрушки сам. Сердце у меня начало шалить, и потому я решила перестраховаться – вдруг уйду, не успев рассказать тебе всю правду.

В начале восьмидесятых годов я, молодая лаборантка института, была приглашена в секретную лабораторию. Там группа СНИР пыталась создать сверхчеловека. К 85 году из всех программ учеными было отобрано три набора генов и три женщины, которые станут их матерями. Мне достался ты, когда жизнь забилась у меня под сердцем, я уже не думала ни о каких экспериментах, ты был мой. Все проходило в строжайшей тайне, поэтому дети должны были быть с документами и родителями. Так ты и стал моим сыном. В 85 году родилось три прекрасных ребенка, ты, конечно же, самый лучший – два мальчика и одна девочка, и начались проверки ваших способностей. Все могло бы быть прекрасно, великие умы бились над вами, они хотели, чтоб в светлом советском будущем вы изобрели лекарства и совершили другие научные открытия для нашей Родины. Но все изменилось, финансирование уходило, а ученые ужасались тому, что происходит в стране. И вот однажды наш главный профессор, ответственный за проект Кузьма Петрович, кстати, отчество у тебя от него, совсем сошел с ума. Разбудил меня, всучил документы и выгнал из института со словами: «Вы все должны исчезнуть, иначе ими захотят воспользоваться американские спец.