|
Простое смещение руководства плюс очень большие деньги. И сегодня этот корабль, который невозможно обнаружить радарами, бороздит просторы Карибского моря, являясь элементом проекта «Американская циркулярная пила». Эдакая плавучая база в трех ипостасях: военный корабль, научная база и элемент системы, промывающей мозги всему миру. В частности, его сигналы способствуют управлению группировкой «Монолит». Утомлять вас подробностями не буду, это очень сложная система. Просто в определенный момент на подводной базе НИИЧАЗ были сделаны некоторые открытия, результатом которых могло быть смещение баланса сил в Зоне не в нашу пользу. Ну и пришлось предпринять кардинальные меры. А то, что вы спаслись, — случайность, которую я решил использовать в своих целях, организовав вашу встречу со Шрамом. — А семья Японца? Лицо Лебедева стало жестким. — Виктор Савельев, так же как и вы со Шрамом, является уникальным специалистом. Для выполнения действительно сложных заданий мне не нужно тупое пушечное мясо, которого у меня и так предостаточно. Мне нужны профессионалы. И я не остановлюсь ни перед чем во имя науки. Я скрипнул зубами, но промолчал. Дед был явно не в себе, но какой спрос с психа? Таких просто надо уничтожать как бешеных собак… — Наверняка сейчас вы думаете о том, как же меня земля носит и всё такое, — сказал Лебедев. — Думать вы можете что угодно, главное, чтобы вы хорошо работали. И тогда у вас будет все, что пожелаете. О суммах, получаемых за выполнение моих контрактов, можете поинтересоваться у Шрама. — Вряд ли мы сработаемся, профессор, — процедил я сквозь зубы. — В таком случае, сами понимаете, я буду вынужден применить крайние меры, — пожал плечами Лебедев. — Первым умрет полковник Петренко. В свое время я оказывал группировке «Долг» некоторые услуги медицинского характера и чисто ради научного интереса сделал несколько инъекций изобретенного мной препарата сталкеру, попавшему под Выжигатель мозгов. Это уже был практически полузомби, однако я смог вылечить его. В благодарность этот сталкер, доросший в группировке до звания полковника, помогал мне до поры до времени. Но недавно наши взгляды на сотрудничество разошлись, и я не буду сильно страдать от мысли, что одним недоделанным зомби в Зоне стало меньше. Понимаю, что вы бы и сами с удовольствием его пристрелили, но пусть его судьба будет наглядным примером того, что я потом сделаю с Выдрой и вашей девушкой. Возможно, после этого вы станете сговорчивее. Лебедев достал скальпель из кармана своего халата и шагнул к первому саркофагу. Полковник Петренко мрачно наблюдал за его приближением. — Вы даже не представляете, как кричит человек, если надрезать ему щеку и слегка потянуть за лицевой нерв, — сказал профессор. Лебедев был прав: я, мягко говоря, не испытывал к Петренко теплых чувств. Но пытать инвалида — это уже слишком. — Что вам надо? — спросил я. — Вот это другое дело! — воскликнул профессор, убирая лезвие скальпеля от лица полковника. — Я знал, что вы будете благоразумны. Наемник, давай его сюда. Последних слов Лебедева я не понял, но в следующую минуту все стало ясно. Шрам шагнул за массивную стальную тушу какого-то прибора и выкатил оттуда хирургическую тележку, на которой лежал контейнер для артефактов необычной продолговатой формы. |
