— А ну дыхни! — потребовала бабка, подлетая ко мне почти вплотную.

Я дыхнула. Бабка закачалась.

— Вроде не пила! Значит на свидание ходила? Да? Шлялась с мужиками! Позор! Приличные девушки должны сидеть дома! Не доросла еще до свиданий! Уууу! Глаза бы мои тебя не видели! — взвыла призрачная бабка, сурово сопя.

Я на всякий случай посмотрела, сколько мне лет. Тридцать. Анабель Эрланс было тридцать лет. Бабка тем временем исходила от негодования.

— А ну дыхни еще раз! — потребовала бабка, пока я пыталась нашарить ручку двери.

— Да как тебе не стыдно! Ты еще прощения попросить у меня должна за то, что сказала мне перед тем, как сбежать через окно! Бессовестная! Гулящая! Никуда тебя больше не отпущу! Ты меня слышишь! Дома будешь сидеть в своей комнате! Ишь ты, взяла моду, гулять без разрешения! Да еще и с мужиками, которые тебя спаивают!

Простите, что это сейчас было? Я попыталась открыть дверь, но дверь была наглухо закрыта.

— Марш в комнату! — приказала бабка, показывая рукой на старую лестницу.

Я поднялась наверх, толкнула первую попавшуюся дверь и увидела, что это — уборная. Оглянувшись по сторонам, я с наслаждением присела на старый, но чистый клозет, чувствуя, что если бы меня все-таки решили сжечь на костре, то внезапно отсыревший хворост пришлось бы поджигать повторно. Я потянула руку к бумажке, как вдруг из стены появилась бабка, приводя меня в ужас.

— Ты с улицы пришла! — заорал призрак. — Руки не мыла, а уже в туалет побежала! А ну быстро иди мой руки! И чтоб это было в последний раз!

Дверь по соседству вела в ванную. Бедненько, но чистенько. Я повернула латунный кран и из крана потекла горячая вода. О да, сейчас бы искупаться. Я заткнула дырку деревянной пробкой, которая лежала полочке, посмотрела на какие-то пузырьки. Вода постепенно набиралась, пока я нетерпеливо снимала с себя чужое платье, бросая его на пол. Полотенце есть, мыло есть, какая-то ерунда типа шампуня есть. Отлично.

Я вылила какой-то флакон в воду, и она покраснела и покрылась обильной пеной. Раздевшись, я нырнула в ванну и закрыла глаза. Внезапно я почувствовала, как вся вода уходит, оставляя меня в мыльной пене. Я осмотрелась по сторонам и увидела призрачную бабку, которая сжимает в прозрачной руке пробку.

— Ты что себе удумала, Анабель! Воду надо экономить! Бери тазик и мойся! Только дорогое мыло не бери! Бери дешевое!

Я посмотрела на старый таз и обмылок на веревочке.

— Ишь ты! Думаешь, бабушка не видит? Бабушка все знает! И куньку мой с мылом! Три раза! А что это у тебя за панталоны такие? — бабка подняла с пола мои трусы, — Срамота! Позор! Так вот что ты от меня прятала! Точно. На свидание ходила! Все! Я тебя больше никуда не пущу! Будешь сидеть дома! Целее будешь! Нет покоя мне! Вырастила гулящую! Раненько тебя на мужчин потянуло!

Я стояла вся в мыльной пене и смотрела на себя в зеркало. Анабель Эрланс! Если раньше мне было тебя искренне жаль, то сейчас я за тебя искренне рада! Отмучилась, бедная. Я смыла с себя пену и завернулась в полотенце.

— Через десять минут ужинать! Вымой руки с мылом! Три раза! — приказала бабка, появляясь из стены. — Тщательно мой, между пальцами тоже! Показывай, как ты руки моешь! А то знаю я. Повозюкала мылом, а потом водичкой сполоснула! А потом полотенце грязное! И под ногтями мой!

Я посмотрела на бабку и произнесла:

— Я — не Анабель. Анабель сегодня погибла… Меня просто…

— Что ты врешь мне! Я что? Совсем слепая? А ну живо мой руки! Иначе спать будешь без ужина! Да куда ж ты так воду открываешь! Помаленьку! — возмутилась бабка, прикрывая кран до тех пор, пока из него не стала сочиться струйка, похожая на ниточку.