— ЭЛИЗАБЕТ! — охнула бабка, метнувшись к даме в очках. — Да как ты посмела переступить порог моего дома? Ты — позор всего рода Эрланс! Мало того, что вышла замуж за этого мага Краммера, опозорила честную семью, так еще и ребенка ему родила! И где же ваш сынок? Небось, пьет и валяется в какой-нибудь канаве! Или подаяние просит! Так всегда бывает с бастардами! Я ваш брак с Краммером вообще за брак не считаю! До сих пор сердца хватает, когда вспоминаю твоего сынишку Альберта! Еще и имя придумали! Альберт Краммер!

Бабка прищурилась, глядя на свою родню.

— Заберите с собой дух усопшей, поселившейся в этом доме! Покажите ей дорогу в мир мертвых! — завывал Саймон, читая с листочка. — Дабы она обрела там покой…

При слове «покой» семейство выразительно переглянулось. Через секунду они посмотрели на бабку так, что у меня мороз по коже побежал при мысли о том, что бабке там рады ровно настолько, насколько рада ей я. Ветер несправедливости задул в мою сторону с новой силой.

— Я вас всех переживу! Не дождетесь! — потрясала сухоньким кулаком призрачная бабка, глядя как призрачная родня удаляется обратно. Анабель попыталась вернуться за бабкой, но ее потащили обратно. И живые позавидуют мертвым.

— Эм… — заметил Саймон, глядя на бабку и понимая, что случай очень тяжелый. — Попробуем по-другому! Мы сейчас попытаемся насильно вогнать ее туда! Деймон! Приготовься!

Через секунду комнату озарила ослепительная вспышка. Я услышала звон стекол и поняла, что меня отбрасывает куда-то в сторону окна.

— Саймон! Нет! Я спасу тебя! Я вытащу тебя! Саймон! Если надо, я продам душу! — послышался крик.

Я скатилась по крыше и упала в темноту.

Очнулась я на кровати. Я провела рукой по лицу, пытаясь понять, сон это или явь. Меня укрывало колючее одеяло, которое я ощупывала пальцами, чтобы убедиться, что это — не сон. Руки и ноги были на месте. Голова гудела, я долго не могла сфокусировать взгляд, мучаясь, словно после новогоднего похмелья. Я свесила ноги и попыталась встать. Нащупав свои ботиночки, я наклонилась, чтобы их зашнуровать и охнула от боли. Если бы я была Адамом, то судя по боли мне светил бы целый гарем. Я осмотрелась по сторонам и поняла, что я… в тюрьме!

Глава десятая… девушка красивая вдруг выпала в астрал, другой бы изнасиловал, а я — арестовал!

Заключенная! У вас есть право на свидание! Со мной.

Невероятно! Я — в тюрьме! В камере! Правда, камера выглядела куда лучше, чем моя комната и над ухом никто не зудел. Я передумала вставать, заправив ноги под одеяло, рассержено сопя. Через час дверь открылась, и на пороге появился какой- то инквизитор в плаще и в маске, с тарелкой в руках и серебристой ложкой наперевес.

— Пришла в себя? — спросил он, закрывая дверь и снимая маску. — Вижу, что ты очень сильно хочешь дружить. Насколько сильно, что одной встречи в день тебе не достаточно? Когда мне сообщили, что нашли журналистку в кустах возле ее собственного дома, я как-то даже и не удивился. У меня просто глаз дернулся и все.

— Почему я в камере? — возмутилась я, глядя на то, как он кладет ключ на столик.

— Давай посмотрим на это с точки зрения логики. У меня есть одна свободная камера предварительного заключения. В ней есть кровать, — заметил канцлер, ставя тарелку на столик. — Или ты предлагаешь тебя разместить на стульях в моем кабинете? Был вариант на полу чтобы все через тебя переступали? Или положить тебя на мой рабочий стол, а сверху на тебя сложить папки?

И корзину! И ярлыки к программам. Из меня получатся отличные обои для рабочего стола. Расширение у меня, правда, маленькое, но это смотря как меня разложить.