С трудом удерживая на лице серьезное выражение, она провела его в приемный покой, где судья снова разразился приступом кашля.

– А ты меня не разыгрываешь? Тебе правда трудно дышать?

– С тех пор как ты меня забросила, появился какой-то свист в груди.

– А уши?

– Левым слышу плохо.

– Тебя не лихорадит?

– Немного.

– Ляг на скамью. Я хочу послушать твое сердце.

– Ты его хорошо знаешь.

– Судья Пазаир, мы в общественном месте, прошу вас быть серьезнее.

Пока она выстукивала мужа, он вел себя смирно.

– У тебя есть основания жаловаться. Нужен новый курс лечения.

Чтобы подобрать судье нужное лекарство, Нефрет воспользовалась прутиком лозоходца. Она подошла к коренастому растению с широкими бледно-зелеными листьями и красными ягодами.

– Это бриония, – размышляла она. – Сильный яд. Если ее использовать в разведенном виде, она поможет ликвидировать воспаление и очистит твои бронхи.

– Ты уверена?

– Несу полную ответственность.

– Лечи меня побыстрее. Мои писцы уже, наверное, клянут меня на чем свет стоит за мое отсутствие.

В служебных помещениях старшего судьи царского портика царило необычное возбуждение. Всегда сдержанные, привыкшие разговаривать вполголоса чиновники растерянно переглядывались, не зная, что делать. Одни предлагали ничего не предпринимать до прихода судьи, другие призывали проявить твердость, при условии, что проявлять ее придется не им, третьи настаивали, что пора вызывать стражников. Пол в помещении был усеян обломками писцовых дощечек и обрывками папируса.

Вошел Пазаир, и сразу воцарилось молчание.

– На нас кто-то напал?

– В общем, да, – ответил один из старших служащих, насмерть перепуганный. – Мы не могли удержать эту фурию. Она сидит в вашем кабинете.

Заинтригованный Пазаир прошел через просторный зал, где размещались писцы, и вошел к себе. Стоя на коленях, Пантера рылась в его архиве.

– Что с вами?

– Я хочу знать, где вы прячете Сути.

– Встаньте и выйдите отсюда.

– Только после того, как вы мне ответите!

– Я не стану выпроваживать вас сам, я приглашу Кема.

Угроза произвела впечатление. Ливийка подчинилась.

– Поговорим на улице.

Они вышли под взглядами писцов.

– Продолжайте работать, – приказал им судья.

Пазаир и Пантера быстро шли по людному переулку. Был базарный день, и покупатели толпились вокруг крестьян, продававших фрукты и овощи. Выбравшись из людского потока, они укрылись в пустынной и тихой улочке.

– Я хочу знать, где скрывается Сути, – повторяла ливийка, едва сдерживая слезы. – С тех пор как он пропал, я не могу думать ни о чем другом. Я забываю привести себя в порядок, я потеряла чувство времени и бессмысленно брожу по улицам.

– Он не прячется, а выполняет сложное и опасное поручение.

– С другой женщиной?

– Абсолютно один, без всякой помощи.

– А между прочим, он женат!

– Этот брак был ему необходим для проведения расследования.

– Я люблю его, судья, я умираю от любви. Можете вы меня понять?

Пазаир улыбнулся:

– Даже лучше, чем вы думаете.

– Где он?

– Это секретное задание, Пантера. Если я проболтаюсь, это может ему повредить.

– Клянусь, что нет! Я буду молчать.

Судья был взволнован: он верил в искренность этой женщины и не мог ей отказать.

– Он нанялся в бригаду рудокопов, которая отправилась в Коптос.