Тоже, стало быть, ориентировка, пеленг во мгле. Не бог весть, конечно, какое открытие, но все-таки будет напоминать в бурном море - где север, где юг.

- Это все, - сказал Сашка, решительно жикнув молнией папки. - Особо погляди список личного состава Горотдела милиции. Я там пометил - кто друг, кто враг. Главный коррупционер - сам начальник ГОМа Иван Семеныч...

- Неужели Козловский? - догадался я.

Сашка удивился:

- Почему Козловский? Просто - Козлов. - Помолчал. - Остальную информацию получишь на месте. - Хитро поморгал как сообщник: - Небось заслал уже казачков-то?

- А то! - Я не стал отпираться. - Разведка работает. Без нее ведь город взять можно, а удержать трудно. А информацию, сам знаешь, дублировать для верности надо.

- Моя помощь еще потребуется... - это не вопрос, почти утверждение.

- Спасибо, Саша. Я тебе сообщу, с поля боя.

Сашка уходит - Лялька входит.

- Алексей Дмитриевич, я вам сегодня больше не нужна? - грустно так пищит. Как котенок, которого, съезжая с дачи, хозяева не берут с собой. Или с непонятной надеждой - то ли поскорее хочет сорваться, то ли уж до конца остаться.

- Ты мне вообще больше не нужна. Завтра у тебя будет новый начальник молодой и красивый.

- А мне больше нравится старый и хромой.

- Ты извращенка какая-то.

- Ага, - согласилась, - красивая.

- Не преувеличивай. - Хватит этой лирики на пороге событий. - Можешь быть свободной.

- А могу и не быть?

- А бабушка?

Лялька от души фыркает.

- Вот еще! Бабушке чуть больше пятидесяти. Она на тренажере каждый день скачет. И двух любовников содержит. Убедительно. Придется согласиться. Тем более что это проще, чем отказать. Вернее - менее вредно для моего здоровья.

- Имей в виду, - пытаюсь все-таки припугнуть, - первое время мы будем сражаться нелегально, в подполье. Тебе нужен псевдоним. Придумай.

Не задумываясь ни секунды, не то что воробей над пуговицей:

- Тефаль.

- Почему Тефаль? - это остолбенело вырвалось.

- Потому что я всегда думаю о вас.

Это правда. Лялькину преданность можно сравнить разве что с упорством, которым она эту преданность доказывает. Когда-то я отбил ее (не как любовницу, а как секретаршу) у одного знатного бандита (он сразу после этого бесследно исчез. наверное, повесился с горя). Но даже если бы я этого не сделал, лялька все равно бы от него отбилась и ко мне бы прибилась. Ей почему-то милее общаться с порядочными людьми. Кстати, приобрел я Ляльку именно в том славном городке О., куда собирался передислоцировать свои силы и откуда собирался начать свою войну с криминалом.

- Ладно, девочка, - сказал я Ляльке, - иди собирай по шкафам и ящикам свою косметику и парадные туфли. А я пока здесь уничтожу следы своего пребывания.

И деятельности тоже. Не бог весть какой обильной, но все-таки полезной. Правда, не для меня. Контора наша особого дохода не давала. Но концы с концами мы иногда сводили: обслуживали бедных клиентов за счет богатых. Порой и за свой счет. Свою чайную ложку воды на общий пожар плескали.

Я запер сейф, убрал ключи в условленное место и застегнул молнию на сумке, где, кроме пистолета, горстки патронов и щепотки денег, ничего больше не было. Да что еще нужно нашему человеку в наше время? - оружие, деньги да пару надежных друзей. Вроде Ляльки. Она как раз по надежности за двоих сойдет... Посидел в задумчивости, покурил.

Я прекрасно понимал, что очень скоро и очень часто буду вспоминать с безысходной тоской и яростной завистью свою тихую контору и не раз пожалею оставленную в ней относительно спокойную жизнь...

Воробей на подоконнике, которого спугнул было Сашкин приход (Ляльки-то он не боялся, считая ее, видно, своего племени хулиганом), снова взялся за прерванное дело. И наконец-то преуспел. Ухватил упрямую пуговицу и сорвался с окна вниз.