Елена Логунова. Закон вселенской подлости
– Ой, а я летаю во сне! Но не очень хорошо, часто падаю… Я раньше лучше летала! – Потом экранная Юля вздохнула и после паузы добавила: – Но раньше я меньше весила, не восемьдесят пять кило… Зрители грохнули смехом и принялись толкать друг друга локтями, отчего по рядам студийного амфитеатра побежала волна. Тетки-ведущие прослезились, жених ухмыльнулся, а затрапезная – в линялых лосинах и растянутом свитере с катышками – реальная Юля рядом со мной на диване улыбнулась светло и тепло, как весеннее солнышко. – Юля, – сказала я ей по-матерински ласково. – Нельзя же быть такой идиоткой! – Почему нельзя? – удивилась Юля, отворачиваясь от экрана, чтобы заглянуть мне в глаза. Для этого ей пришлось перекоситься и сгорбиться. Юля на две головы выше меня и почти вдвое тяжелее. Бок о бок мы с ней смотримся как моська и… Нет, нет, ни в коем случае не слон! Я крайне далека от того, чтобы критиковать внешность подружки. Нет у меня на это никакого морального права – сама далеко не Венера Милосская! Моя Юля вовсе не толстая, она просто большая. Мы с ней как карликовый пинчер и сенбернар. Обе красивые, только по-разному, а еще умные и верные. Я так думаю. Вообще-то нам некому хранить верность: у нас с Юлей на двоих ноль целых пять десятых кавалеров. За половинку я посчитала Гавриила Иосифовича, у которого мы снимаем комнату. Он уделяет нам с Юлей немало внимания. Говорит, что мы похожи на его внучку Лею. Я никогда не видела эту Лею и не представляю, как она выглядит, если похожа на меня и на Юлю одновременно. Это должно быть какое-то фундаментальное сходство. Думаю, у Леи две руки, две ноги и одна голова. Детализация невозможна из-за кардинальных расхождений в нашем с Юлей экстерьере. У Юли сорок первый размер обуви, у меня тридцать седьмой. У нее веснушки на носу, у меня родинка на щеке. Юля белокожая, румяная, с длинной русой косой и пышной грудью, а я смуглая, с коротким черным «ежиком» на голове и поролоновыми вставками в лифчике. Боюсь представить, что за бюст у Леи – одна грудь пятого номера, а вторая нулевого?! Я с удовольствием вообразила себе разногрудую, разноногую и разноглазую гибридную внучку Гавриила Иосифовича и тоже ухмыльнулась. Зрители на экране очень кстати захохотали дружным смехом из прошлого века. А вы знаете, что на телевидении до сих пор используют стародавние записи смеха людей, которые жили пятьдесят лет назад и теперь уже умерли? По-моему, это просто жутко – веселиться вместе с хором покойников. – Почему, Поль? Почему нельзя быть такой идиоткой? – пытливо повторила Юля, явно ожидая от меня четкого, ясного и аргументированного ответа. Из серии «нельзя курить, потому что одна капля никотина убивает лошадь». Я замялась, не зная, что сказать. Нельзя быть такой идиоткой, потому что тебя замуж не возьмут? Это слишком жестокая правда. Но Юле отчего-то приспичило прямо сейчас поговорить об идиотках (то бишь о нас с ней), и она спросила по-другому: – А какой можно? – Такой, наверное! Я сердито указала подбородком на глянцевую блондинку. |
