– Вообще-то еще не видел, – признался следователь и, кажется, смутился. – Вообще-то я думал, что это вы были одной из «невестушек». Разве нет?

– А, это Юлины штучки, – я скривилась. – Она послала заявку на участие в программе от моего имени.

– Зачем?

– Затем, что у меня имя прикольное – Павлова Паулина Павловна! – как всегда, едва задели тему моего небанального ФИО, я начала сердиться. – Известно же, что на телевидении нужно чем-то выделиться, чтобы тебя заметили в общей массе, вот Юля и придумала хитрый ход.

– А фамилия самой Юли? – Следователь занес над блокнотом остро заточенный карандашик.

– Тихонова она, Тихонова Юлия Юрьевна. А почему вы спрашиваете?

– Потому что немного напутал и пришел не по адресу.

– Если вам нужна не я, а Юля, то как раз по адресу, мы обе тут живем, – я поняла, что ко мне у полиции ничего нет, и мне сразу же полегчало. – Это она вам тапочки подавала.

– Добрая девушка, – заметил следователь и улыбнулся. – Значит, это она ищет себе жениха?

– Она, она!

– А вы не ищете?

– А почему вы спрашиваете?

– Извините, это не имеет отношения к делу, – следователь перестал улыбаться. – Что ж, Полина Павловна, очевидно, я должен побеседовать с вашей подругой.

Он встал и коротко огляделся, как бы в поисках правильной собеседницы.

Словно Юля могла прятаться под столом или за холодильником.

– Она там, – я махнула рукой на дверь нашей девичьей светелки.

– Очевидно, не одна? – уточнил следователь, сделав пару шагов и насторожившись.

– С Эдуардом и Чучундрой, – ответила я, прислушиваясь к доносящимся из комнаты звукам и стараясь не выдать растущего беспокойства.

За дверью стучали, скрипели, топали и издавали невнятные гортанные звуки.

Бог мой, чем они там занимаются? Предаются бурной страсти? Всего лишь через полчаса после знакомства?!

– С Чучундрой? – повторил следователь, делаясь задумчивым.

Я бы тоже озадачилась, гадая, кому принадлежит такое имечко.

Хм, если вдуматься, мои родители не такие уж изверги. Я хотя бы не Чучундра Павловна по паспорту, уже и на том спасибо.

– Кто-кто, а Чучундра вашей беседе точно не помешает, – заверила я следователя.

С чего бы такому страшилищу, как наш кактус, мешать допросу? Напротив, он даже может помочь. Не зря ведь разные жуткие предметики и вещички – обязательная часть убранства классической пыточной.

Меня больше волновало, не помешает ли чему-нибудь наш случайный товарищ Эдик, но узнать это, не заглянув в комнату, возможности не было.

Я громко покричала:

– Тук-тук! – и еще продублировала сигнал стуком, который поднял бы Илью Муромца, тридцать лет и три года проспавшего на печи.

– Ой, здрасте! – оживленно сказала открывшая нам Юля и шумно сдула локон со щеки.