— Естественно, — кивнул я. — Она стала бы для тебя заботливой мамочкой, а ты заменил бы ей сопливого младенца, о котором она всегда мечтала.

Алан резко вздернул голову.

— Вы просто бессердечный зверь! Лишь потому, что она была на несколько лет старше...

— Хватит, Алан, — оборвал его я.

— Я любил ее, — проскулил он.

— Хватит! — рявкнул я. — Ступай на все четыре стороны. Сдохни. Или заткнись. — Алан открыл было рот, но я не дал ему заговорить. — То единственное, чем ты мог бы ей помочь, ты так и не сделал. Переложил на другого, на полного чужака. А потом, когда она умерла, решил отомстить обидчику. И после этого у тебя хватает нахальства говорить о любви! — Я брезгливо поморщился. — Сделай одолжение: истеки кровью и сдохни!

Алан уставился на меня.

— Вы хотите сказать... Вы считаете, что я должен был это сделать? Избить ее?

— Кто-то все равно должен был это сделать. Почему же не ты? Или ты считаешь себя особенным? — Я внимательно посмотрел на него. — Если бы я любил женщину настолько, что говорил бы об этом вслух, и с ней нужно было бы сделать нечто подобное, я бы, конечно, сделал это сам — при условии ее согласия, разумеется. И уж, во всяком случае, я бы не сидел по соседству, заламывая руки, пока рядом избивают любимую женщину. А теперь сиди и обижайся, сколько влезет, пока я обсуждаю с эскулапами, выживешь ли ты.

“Ягуар” уже подкатил и остановился в нескольких ярдах сзади от нас. Мощная машина, впору в гонках участвовать. Доктор Перри привстал с глубокого ковшеобразного сиденья по соседству с водительским и вышел ко мне навстречу. Водитель тоже вышел на дорогу, обогнул “ягуар” сзади и открыл багажник, растворившись в темноте. Мне это показалось странным, но я решил не показывать вида. Из машины торчала антенна радиотелефонной связи. Я подумал, что, возможно, это личный автомобиль Мака.

— Как пациент? — спросил доктор Перри.

— Жив, — ответил я. — Но озлоблен.

— Что ж, у него есть основания.

— Да, мне уже сказали, что не следовало обращаться с ним так жестоко. Но хотел бы я посмотреть на вас, если бы он замахнулся сзади такой дубинкой.

— Я имел в виду другое, — ответил Перри. — Женщину, которая умерла у вас на руках... Насколько я понял, между ними была близость.

Я внимательно посмотрел на него. При свете фар его было видно вполне неплохо: молодой чистюля, очки в роговой оправе, одет аккуратно и явно следит за собой. Что за гримаса судьбы забросила его к нам, в Иностранный легион одной из тайных спецслужб, подумал я, прекрасно понимая, что об этом не спрашивают. Может, он просто решил поднабраться самого разнообразного опыта перед тем, как приступить к частной практике.

Спросил же я вот что:

— От чего умерла Джин, доктор Перри? Он недоуменно заморгал. Должно быть, не ожидал услышать подобный вопрос от меня. Насколько он знал, именно я убил агента Джин, а не кто-то другой.

— Не знаю, — честно признался он. — Я же там не был — как я могу судить? Кроме того, я полагал... Он приумолк, явно смущенный.

— Что у меня рука дрогнула? Похоже, это стало расхожим мнением среди наших людей, — сказал я. — Да и удобным кое для кого.

— Если вы намекаете на то, что с Джин было что-то не так...

— Конечно, было. С Джин, с вами, со мной или с кем-нибудь еще. Она мертва. Возможно, вам следовало получше меня обследовать, прежде чем поручать это задание, доктор. Может, тогда моя рука и не дрогнула бы.

— Возможно, — в его голосе прозвучали напряженные нотки.

— Может быть, — предложил я, — вы сделаете это сейчас?

Доктор не понял, куда я клоню.