— Хорошо — к иллюминатору, — согласился я. — Только пошевеливайся! Никто не тронет твоего папашу. Я — во всяком случае. Так что подойди сюда...
“Фрейя” резко взяла другой курс. Я услышал, как захлопали паруса. Тедди посмотрела на меня с подозрением, но все же подошла к иллюминатору.
— Мы разворачиваемся! — озадаченно произнесла она. — Ничего не понимаю! Не может же она рассчитывать, что ей удастся обогнуть остров при таком ветре. Она посадит нас на... Эй, а это еще что?
Шхуна вдруг содрогнулась. На какое-то мгновение я подумал, что мы сели на мель — судя по выражению лица Тедди, та же мысль промелькнула и в ее мозгу. Мы уставились друг на друга, позабыв о всех прочих тревогах. Вибрация сменилась постоянным грохотом, от которого стальная дверь задребезжала. Я глубоко вздохнул.
— Они просто запустили движок, только и всего, — сказал я.
— Но мы по-прежнему разворачиваемся, — заметила Тедди. — Она возвращается в залив Менденхолл. — Ее крохотная мордашка осветилась. Она метнулась ко мне и схватила меня за рукав. — Мэтт, мы спасены! Там наверняка кто-то есть! Ее заставляют повернуть — иначе и быть не может. А дизель она запустила, потому что теперь уже не опасается, что кто-то может его услышать. Отсюда ей не уйти. В заливе ее неминуемо перехватят.
Мы вместе прижались к иллюминатору. Ничего — кромешная тьма, хоть глаз выколи, да вскипающая тут и там вода. Только скорость заметно возросла.
— Да, похоже она жмет изо всех сил, — сказал я. — Сколько мы можем плыть в этом направлении?
Тедди не ответила. Я посмотрел на нее и с удивлением отметил, что ее личико совершенно вытянулось.
— В чем дело, малышка? — спросил я. Тедди облизнула губы.
— Она попробует прорваться через протоку. Она... Она нас всех погубит!
— Протоку? — переспросил я. — Какую еще протоку? И тут я припомнил, что сама Робин упоминала про какую-то протоку, вернее канал, заполняемый водой во время прилива. И еще она говорила, что мели тянутся на целую милю.
— Все очень просто, — безжизненным голосом сказала Тедди. — Она собирается на скорости в четырнадцать узлов провести шхуну с осадкой в десять футов через протоку глубиной в восемь футов. Послушайте! Они снова подняли фок. До сих пор он был приспущен.
— Переведи на нормальный язык, — потребовал я. — Дурацкие паруса меня не волнуют, но вот что ты наговорила про десять и восемь футов?
— Средняя глубина протоки составляет восемь футов. Во время прилива глубина может возрасти до десяти или даже до двенадцати футов, но все равно...
— То есть, она все-таки может проскочить?
— Нет, вы не понимаете! — замахала руками Тедди. — Протока очень узкая; она не размечена, в ней не проложен фарватер — она меняется с каждым приливом и тем более — с каждым штормом. На лоции ее глубина обозначена в восемь футов, но это ровным счетом ничего не значит. Завтра ее может перегородить песчаная отмель — или сегодня!
— “Может” не в счет, — сказал я. — Видимо, она считает, что шанс у нее есть, иначе не стала бы рисковать. Предположим, она прорвется — что тогда? Ведь это всего-навсего парусная шхуна, хотя и с мотором. Ты сказала, что ее скорость четырнадцать узлов, так?
— Да, но...
— Не перебивай? Я не слишком разбираюсь в судах, но я знаю, что четырнадцать узлов — это ерунда. Узел — это ведь чуть больше мили в час, верно? Быстроходный двухвинтовой крейсер делает сорок узлов и даже больше. Нас уже обнаружили, и кто-то нас преследует. Если это морская пехота или береговая охрана, то у них наверняка есть быстроходные суда. Не будут же они патрулировать побережье на весельной шлюпке. |