|
Витя умер несколько лет назад, завещав моему родному дедушке Сергею, своему брату близнецу, квартирку на окраине Южно Сахалинска. вступив наконец в права наследства, дедушка стал искать покупателей, мама ему помогала. так через интернет они нашли семейную пару, на все готовую, лишь бы обрести семейное гнездо. когда покупатель нашелся, на меня оформили доверенность и как самого молодого и мобильного члена нашей семьи отправили заключать сделку. до нее еще неделя, и мне нужно занять себя, чтобы не сойти с ума.
* * *
со взрывною волной улетает вся память это мир это мир это мир повторяет он кладя ладони на щеки мои ледяные стальные не перестает повторять перестаю понимать слова жесты температуру считывать как знак для расчета какую одежду надеть какую одеть Надежду и во что на сегодня как настойчиво дует ветер из его колыбели и от рук его матери остается сторониться но никто не хочет покинуть меня никто не хочет уйти сам потому что я очень хорошая как и должно мне быть и я выполняю приказы от неизвестного без звания и чина ибо не нужны они ему чтобы властвовать не уверена что я действительно чувствую все то что знаю как чувствуется и что необходимо и что естественно не уверена, что я вообще чувствую как женщина или как мужчина или как кто то еще я слышала, что, если человек не чувствует это депрессия но кроме – есть еще много симптомов у меня один я не чувствую или нет во мне есть осколки но я вынимаю их и пространство вокруг стягивается как моллюск победивший паразита и ему невдомек что он боролся что он проигрывал что он побеждал и что на кону его вязкость и жидкость стояли и выстояли эти осколки могу назвать страх тревога сокрытие это чувства? я уже ничего не знаю скажите, если да если нет если полу да если полу нет если по Луне ходили люди тоже можете сказать да но мне все равно
Корова. Часть третья
К чему дышать? На жестких камнях пляшет Больной удав, свиваясь и клубясь… Осип Мандельштам. Змей
Чехов в «Острове Сахалин» пишет, что север этой земли для жизни совершенно непригоден. он едет туда словно на войну. это 1890 год. там есть небольшие поселения и бесконечная каторга. еще за сорок лет до приезда писателя ни один путешественник или географ в мире не был уверен, что собой представляет Сахалин. они склонялись к тому, что это полуостров, по форме напоминающий кильку, потому что Татарский пролив сильно сужается к северу, а зимой узкий перешеек между Николаевском на Амуре и островной землей может замерзнуть. через сорок лет моя прабабушка Ксения Илларионовна тоже приедет на Сахалин с мужем, деверем, братьями и двумя маленькими дочерьми. японцы сдадут северную часть, и, чтобы привлечь народ на Дальний Восток, там будут раздавать землю, которая не успела стать за годы правления другой империи ни пригодней, ни безопасней. раздача условна. можно выбрать практически любой кусок промерзшей и неухоженной земли и поступать с ней как знаешь. меня увлекает типизация их пути. ряд объектов: телега, запряженная лошадью, – гужевой транспорт, паром – водный транспорт, а дальше – ноги – способ самопереноса. тележка, кораблик, лошадка – словно это игра в фигурки, которые нужно расставить на определенные зоны географической карты. |
