Однажды отец объявил:

— Я хочу сказать тебе пару слов, Хэрриет. Пойдем в библиотеку.

Я последовала за ним. Он сел и, жестом повелев мне, чтобы я села тоже, посмотрел на меня с тем холодным презрением, которое так глубоко ранило меня раньше, пока в нашем доме не появилась Дженни. Так, значит, он терпел меня, только когда она была рядом. Уверенность, защищавшая меня как броня, на деле оказалась хрупкой раковиной, готовой треснуть при первом прикосновении. Я снова почувствовала себя уродиной, и это ощущение было еще горше оттого, что я не сомневалась: он сейчас сравнивает меня со своей маленькой, изящной Дженни.

— Я думал о твоем образовании, — сообщил он.

Я кивнула, и он посмотрел на меня с раздражением.

— Прояви же хоть какой-то интерес, — бросил он.

— Я… мне очень интересно, — сказала я.

— Допустим. Я решил, что пришло время забрать тебя из пансиона. Но тебе, разумеется, еще рано выходить в свет. Твоя тетя Кларисса обещала обо всем позаботиться, но пока ты никоим образом к этому не готова. Сколько тебе лет?

Он не помнил! Он помнил о том, что Дженни любит, чтобы конфетки были перевязаны розовой ленточкой, но не помнил, сколько лет его дочери. Но возможно, он только притворялся, ибо наверняка должен был помнить тот день, который стал самым трагическим в его жизни, — день, когда он получил рану, не заживавшую столько лет, пока он не встретил Дженни, которая сделала из него другого человека.

— Шестнадцать с половиной.

— Это — немного рано. Наверное, следовало бы подождать, пока тебе не исполнится хотя бы семнадцать, а потом отправить тебя на пару лет за границу. Но с другой стороны, я не вижу причины, почему бы тебе не поехать сейчас. В школе о тебе отзываются неплохо. Конечно, успехи могли быть и больше, но для тебя это вполне нормально. Родители Гвеннан Менфрей, похоже, вполне довольны школой, куда они ее отдали. Я полагаю, она вполне подойдет и для тебя. Так что в Челтнем ты не вернешься.

В душе я ликовала. Скоро мы с Гвеннан опять будем вместе! Лучшего не приходилось и желать — разве что оказаться в Менфрее.

— Эта школа находится неподалеку от Тура, — продолжал отец. Как будто я этого не знала! — Посмотрим, насколько пребывание там окажется полезно для тебя, для начала ты поедешь туда, ну, скажем, на…полгода, и если это меня удовлетворит, ты останешься там на год, возможно, на два.

— Да, папа, — сказала я.

Он кивнул, отпуская меня, и я двинулась к двери, всем своим существом ощущая, как я ужасно хромаю.

После этого случая я поняла, как нам нужна Дженни. Исчезни она, и прежние взаимоотношения между мною и отцом тут же вернутся. Это открытие меня сильно опечалило, но горечь его немного искупалась предстоящей встречей с Гвеннан.

В тот вечер отец и Дженни собирались в театр. Уильям Листер рассказал мне, как трудно было достать билеты, но он все-таки их добыл, ибо леди Делвани очень хотелось увидеть эту постановку. Теперь покупать театральные билеты входило в его обязанности.

За обедом, который из-за похода в театр подали на час раньше, Дженни выглядела еще очаровательней, нежели всегда. Она была в платье из розовато-лилового шифона на зеленом атласном чехле, и я вынуждена была признаться себе, что смотрелось это просто потрясающе; а пышные волосы, собранные в высокий пучок, придавали ей вид еще более ребячливый, чем обычно. Отец, как мне показалось, выпил больше обычного, и Дженни всячески пыталась выказать свою озабоченность по этому поводу.

— Но, Тедди, я серьезно. Если твоей бедной голове не лучше, я буду настаивать, чтобы мы никуда не ехали.

— Ничего страшного, любовь моя, совсем ничего, — убеждал ее он.