– Вот. А мы?

Луис хмыкнул. Да, темноволосая и кареглазая Лусия да и он сам меньше всего походили на Лаисов.

– Я бы сказал, что мы ближе к Карнавонам. Темные волосы, темные глаза, только у них кожа очень белая. Очень.

– Так, может, соврала кормилица? А в нас крови Лаисов на четверть, не на три четверти?

Луис вздохнул.

– Лусия, солнышко, лучше б мы это проверили другим путем.

– То есть?

– Если твой ребенок родится уродом, то ты Лаис. Безо-говорочно. А ты окажешься в опасности. Но мы никак об этом не узнаем до родов.

Лусия задумчиво кивнула.

– Обязательно напишу тебе. Заблаговременно.

На том и порешили.

Лусия осталась отсыпаться, а Луис отправился к себе. Может, и правда пора домой?

Тьер Эльнор с отвращением оглядел придорожную таверну.

Он жил здесь со своими людьми вот уже два десятка дней и с каждым днем все больше злился.

Луис Даверт задерживался в гостях у Карстов.

Конечно, это мало что значило. Деньги были и на проживание, и на наемников. Даже если бы Луис прожил у Карстов год, тьер Эльнор мог бы его дождаться. Но хотелось-то побыстрее!

Эттан Даверт был виновником гибели Мелли, это истина. Эттан Даверт поплатится за свое коварство. Уже платит.

Женой, сыном, до второго сына, Родригу, тьер Эльнор пока не добрался, а вот до первенца, до Луиса – доберется.

Лусия пристроена туда, где ей займутся всерьез. Зная тьерину Велену, пару детей молодая соперница родит, а на третьем скончается от родильной горячки. Или красной сыпи. Или… не важно, от чего она умрет, важно, что это будет сугубо естественная смерть. Тьер Эльнор проследит за этим. Даже яд, если что, отыщет. Надежный, хороший…

Луис же…

Дороги у нас опасны. Поедет он от сестры, тут и конец придет Даверту. И будет в этом нечто справедливое.

Тьер Эльнор помнил, как на дороге остановили его карету. Как глумился наглый сопляк, как ухмылялся, блестя белыми зубами. Теперь Луису предстояло побывать в той же ситуации, но с другой стороны.

Закон жизни. Если ты считаешь себя хищником, рано или поздно на тебя найдется зверушка покрупнее.

Тьер Эльнор просто смаковал этот момент. Предвкушал его. Так ценитель разглядывает на свет запыленную бутыль с коллекционным вином, пытается представить вкус и цвет, потом разглядывает напиток в хрустальном бокале и лишь потом делает глоток.

Тьер Эльнор тоже был ценителем.

Единственное, чего он пока не продумал, – что делать, если Луиса Даверта удастся взять живым в плен?

Понятно, что убивать. И мучительно.

Но это ведь нужно место, время, а хорошо бы и подручные…

Видимо, придется просто убить. Легко отделается, подонок. А жаль…

Но можно ведь послать Эттану кое-какие части его сыночка? И даже перевязать бантиком? Розовым. Мелания любила розовый цвет…

Глаз, например. Или ухо.

Или… Тьер Эльнор представил, что еще можно отрезать у ненавистного врага, и злобно захихикал. Он все больше сходил с ума, но даже не осознавал этого. Месть разъедала его душу и разум, словно кислота – лезвие ножа. Но пока еще он был опасен.

Очень опасен.

Глава 3

Алаис смотрела на Лемарну. Восхищаться не тянуло.

М-да, это вам не Севастополь. Даже отдаленно.

Больше всего Лемарна напоминала греческие города начала двадцатого века. Еще нет бетона, электричества, мир еще не уляпан пятнами неона и рекламными вывесками…

Холмистая местность, то там, то тут украшенная нашлепками зелени. Четырехугольные, квадратные, какие-то математические, иначе и не обзовешь их, дома, напоминающие ласточкины гнезда, серые, коричневые и красные цвета преобладают, белого почти не встречается – видимо, поблизости нет подходящего камня.