— Он вытащил деталь из машины! — воскликнула я. — Вот почему мы не можем завести. Но я знаю, где она, и думаю, что смогу прикрепить ее на место.

— Лиза, не оставляй меня! — закричала Анджела.

Я сбросила туфли и снова побежала к дому, распахнула дверь и бросилась по коридору, ведущему к комнате Десмонда. Встав на колени перед шкафом, я искала колпачок, но не могла найти. Вся дрожа, я схватила брюки и принялась их трясти. Нет! Я отбросила их и в отчаянии принялась рыться в обуви. В основном это были черные туфли, покрытые зеленоватой плесенью, их явно давно не надевали.

Я просматривала их и отбрасывала влево и вправо от себя, но не могла найти крышку распределителя зажигания. Никак не могла найти. Я…

В комнате внезапно стало холодно, я поняла, что уже не одна. Я повернулась и вскрикнула, встретившись взглядом с Десмондом.

Эти серые глаза, которые прежде казались по-девичьи красивыми, были теперь холодными и жестокими. За спиной Десмонда в дверном проеме стоял Лука, пристально глядя на меня. Его губы кривила безрадостная усмешка.

— Вы напугали меня, — обороняясь, пробормотала я, ощущая, как бешено бьется сердце.

— Ты это ищешь, Лиза? — В голосе его прозвучала не злость, а только сожаление. Он выглядел почти печальным, протягивая мне крышку распределителя.

— Что ты с ней делал? — с трудом выдавила я из себя. — Ты не имел права вынимать ее из машины! Мы с Анджелой решили съездить в деревню, пока вас не было. Но ты не отдал мне ключ от зажигания. Я пришла сюда за ним, а когда машина не завелась, я вспомнила, что видела здесь крышку, поэтому…

Мой голос задрожал. Его сжатые губы ясно свидетельствовали о том, что он не намерен принимать от меня подобных объяснений. Дело зашло слишком далеко. И все же печаль, сожаление отражались в его глазах.

— Какая же ты прелестная маленькая лгунишка, Лиза, — спокойно произнес он.

— Даже мое… вторжение в твою комнату не дает тебе права оскорблять меня!

Его лицо внезапно расплылось у меня перед глазами из-за застилавших их слез.

Он опустил взгляд на крышку, которую все еще держал в руке, и сосредоточенно смотрел на нее, словно пытаясь найти в ней решение вопроса.

— А если я отдам ее тебе, ты только съездишь в деревню и вернешься?

— Конечно, — ответила я, протягивая руку.

Его рука качнулась, словно взвешивая крышку. Медленно и демонстративно он положил ее в карман, посмотрел на меня и покачал головой.

— Я мог бы поверить тебе, Лиза, — медленно произнес он, — хотя ты не вернулась бы сюда. Но я не могу поверить Анджеле. Мы оба знаем это.

— Я… не понимаю, о чем ты говоришь, — запротестовала я, внезапно охваченная смертельным страхом.

— Лука увидел вас из охотничьего домика. Вы наблюдали за нами в полевой бинокль с крепостной стены. Солнце отражалось в стекле.

Его спокойный голос ужаснул меня больше, чем возможная вспышка гнева.

— И мы увидели, как кто-то убил оленя, — сказала я, изо всех сил стараясь успокоиться. — Разве здесь запрещено охотиться на оленей? Поэтому он впал в панику и принялся стрелять в вас? Мы видели это. Вам пришлось обуздать его. Вы… связали его…

Больше я ничего не могла сказать.

— Ты видела намного больше, Лиза, — возразил он.