Фрик отвечал, что пас овец в долине валашского Силя и не заметил там ничего подозрительного.

После обеда все вернулись на свой наблюдательный пост, никто даже не подумал остаться дома или, скажем, отправиться к «Королю Матиашу», где накануне раздался потусторонний голос. Что у стен есть уши, это давно известно, недаром же существует такая поговорка, но чтобы стены еще и затворили!..

Почтенный трактирщик вполне резонно опасался, что отныне посетители станут обходить его заведение стороной, и это не на шутку его тревожило. Что тогда делать — закрыть трактир и самому поглощать припасы? Дабы успокоить односельчан, он самолично провел расследование: обшарил весь дом с чердака до подвала, просмотрел все сундуки и шкафы, — не прячется ли там кто-нибудь, кто устроил эту мистификацию… Ничего! Никаких следов не обнаружил он и перед домом, нависшим над рекою Ньяд. К окнам невозможно подобраться из-за высокой остроконечной ограды, которая спускается к самой воде. Но, как известно, у страха глаза велики: немало пройдет времени, прежде чем завсегдатаи трактира снова решатся переступить его порог, чтобы отведать ракии и шнапса.

Скоро мы убедимся, что опасения Йонаса не оправдались. Вследствие непредвиденных обстоятельств уже через несколько дней почтенные жители деревни возобновили свои обычные беседы и возлияния в «Короле Матиаше».

Однако вернемся к молодому лесничему и его спутнику.

Может быть, читатель помнит, что, покидая Верст, Ник обещал опечаленной Мириоте не задерживаться в замке. Если с ним ничего не случится, он вернется еще до наступления вечера. С каким нетерпением все ожидали его возвращения! Впрочем, ни девушка, ни ее отец, ни учитель даже не подозревали, что путь окажется таким трудным и что Деку не удастся достичь плато при свете дня.

Волнение, охватившее всех днем, с наступлением вечера перешло все границы, а когда часы на колокольне Вулкана пробили восемь, жители деревни не знали, что и думать. Почему Ника и доктора так долго нет? Что случилось? Никто не уходил домой, все ждали, не покажутся ли путники на повороте дороги.

Судья Кольтц с дочерью стояли в конце улицы, там же на часах находился и пастух. Много раз им казалось, что на опушке появились какие-то тени, но дорога оставалась пустынной, как всегда в этот час: те, кто переходят границу, стараются делать это засветло. К тому же сегодня вторник, день нечистой силы, когда жители Трансильвании не выходят из дома после захода солнца. Ник Дек, видать, сошел с ума, если выбрал для своей затеи с голь неудачное время.

Невозможно себе представить, что переживала в эти часы бедняжка Мириота, какие страшные картины рисовались в ее воображении! Она мысленно следовала за своим суженым по пятам, шла через густые леса Плезы, поднималась на плато… Когда же наступила ночь, ей пригрезилось, будто за крепостной стеной Ник пытается ускользнуть от злых духов, поселившихся там, будто он стал игрушкой этих темных сил. Вероятно, чтобы отомстить, они заперли его в каком-то подземелье, а может быть, Ника уже нет в живых…

Чего бы девушка не отдала, чтобы последовать за женихом! Но раз это невозможно, она будет ждать его тут всю ночь, до утра. Наконец судья велел дочери идти домой и сам отправился с нею, оставив на посту Фрика.

Оказавшись в своей комнате, Мириота разрыдалась. Ей не жить без храброго Ника, Ника, полюбившего ее не за приданое, ради которого заключается большинство браков в Трансильвании, а по велению сердца.

И действительно, в здешних местах такое случается нечасто. Обычно все происходит по-иному. Ежегодно в день Святого Петра открывается «ярмарка невест», куда собираются все девушки комитата. В сопровождении родителей, подруг, соседок они приезжают в красивых повозках, запряженных самыми лучшими лошадьми. В узорчатых расписных сундуках выставляют напоказ приданое, где все скроено, сшито и вышито собственными руками.