То, что ты обозначаешь как «разряд энергии», для меня — акт творения. Для меня это все равно что в священный момент, под барабанную дробь, приблизиться, насколько это возможно, на миллиардную долю секунды, к мигу созидания рукой Божьей, но не пережить при этом и малейшего ощущения Божественного присутствия. В таком случае, по моему мнению, ты не особенно чуток.

Но сейчас у тебя есть возможность исправиться. Что ты все-таки думаешь? Я имею в виду: о таких вещах, которые мы не знаем.

Ты стерла?

Не поняла.

Ты не забываешь стирать мои письма?

Да!

Ты на удивление точно запоминаешь мои слова и выражения. Как этот отрывок, на который ты только что сослалась. Ты взяла его в кавычки и, насколько могу судить, процитировала дословно!

Ты очень любезен! У меня всегда была блестящая память. Я обладаю некоторыми способностями…

Прекрасно!

Юнас и Нильс Петер начали жарить мясо на гриле, а мне пора готовить салат. Я только что обнаружила, что мальчик стал выше ростом, чем его отец. Увы, остаток этого вечера я занята…

Давай завтра?

У меня будет достаточно времени. Желаю тебе приятно провести вечер в семейном кругу!

 III

Привет! Ты где?

Полчаса назад получил твое письмо. Сейчас сижу перед монитором онлайн.

Погода здесь изумительная! Полное затишье и уже тnепло. Одно удовольствие! Вышла с ноутбуком на солнце и сижу за столом в садике, а рядом возится с цветами и что-то напевает бабушка. «Ах, Стейн!» Это ее старая песенка!

Вот что значит быть жителем Вестланна. Мы не откажемся от теплого летнего дня! В честь солнца и окружающего меня мира я — в своем ничтожестве — надела летнее желтое платье с крупными аппликациями в виде вишен, а на столе, возле ноутбука, стоит миска с черешней, которую я купила внизу, в сельской лавке Эйде Ланнханнель, рядом с пристанью.

А ты?

Кажется, я уже рассказывал, что мы живем в Нурберге, недалеко от того места, где жили мы с тобой. Припоминаю, что мы пару раз прогуливались мимо этого дома. На самом верху улицы Конглевейен, но ты, конечно, забыла названия улиц по соседству с нами, куда твоя нога наверняка не ступала уже более тридцати лет.

Я сижу на веранде и смотрю на сад, расположенный с южной стороны. Я распахнул два окна, и время от времени на веранду залетает шмель, но тут же вылетает обратно. Берит хотела всю веранду заставить цветами, но я решил, что цветов и в саду достаточно. Взамен пришлось смириться с тем, что все зимнее полугодие веранда ломится от растений, но в это время шмели и осы сюда не залетают.

Берит сразу после отпуска вышла на работу. Я, возможно, говорил, что она работает глазным врачом в Уллевольской больнице. Ине и Норунн, как обычно, бегают на воле, они такие же безудержные и веселые, как само лето. Сейчас я один.

Я хорошо помню Конглевейен и то, как мы с тобой там гуляли. Мы шли к станции Берг и иногда спускались вниз к Блиндерну. И вовсе не пару раз, а чаще! Кроме того, всякий раз, когда я бывала в Осло, я ездила в Крингшё. Не забывай, что я прожила наверху пять лет, и годы эти были для меня очень важны. Я чувствую себя там как дома и по сей день, оказавшись в тех краях, раз или два обхожу Согнсванн. Надеюсь, это не «запретный ареал»?

Конечно, нет. Приятно слышать, что ты бывала здесь с тех пор.

Но тебя я никогда не встречала. Я имею в виду возле Сонгнсванна.