К псевдофеноменам я отношу также все виды гадания, ведь в этом случае исходят из того, что судьба заранее предопределена, и это может открыться с помощью ухищрений высокооплачиваемых гадалок. Речь идет о целой индустрии, которая по ценам может помериться силами с секс-индустрией. Порнография и оккультизм оказываются в чем-то схожими, хотя первая вращается вокруг радикально-естественного, а второй — вокруг сверхъестественного.

Так называемая парапсихология дает нам карту местности, которой не существует, иными словами, карту воображаемой местности. Это вовсе не означает, что литература по парапсихологии лишена какой-либо ценности. Как свидетельство того, какие представления бытуют в глубине народа, эта литература наряду с историей религии и фольклористикой — интереснейшее чтение. Нам вовсе не кажется, что народные сказки не представляют ценности, и мы, само собой, отдаем должное тому, что Снорри собрал древние мифы прежде, чем они попали в книгу забвения.

У меня на душе гораздо больше того, что я успел сказать, но я охотно прочту твои комментарии и поэтому, прежде чем у тебя разрядится батарея, посылаю тебе мои рассуждения.

От тебя нет ответа! Наверное, села батарея. Пока ты не можешь прислать мне ответ, я продолжу свое письмо…

Когда я отвергаю все представления о сверхъестественных или сверхчувственных явлениях, я настолько же скептически отношусь ко всем подобным представлениям из области религии. Это, с моей точки зрения, две стороны одного целого. Спрашивается, целесообразно ли проводить принципиальную границу между религиозным откровением, с одной стороны, и более хаотическими и недогматическими представлениями о «сверхъестественных явлениях» — с другой. В отличие от дикорастущей флоры анекдотов о «сверхъестественных» происшествиях в парапсихологии, рассказы о вмешательстве божественных сил в крупнейших мировых религиях покоятся на прочных основах истинной веры.

Так как же обнаружить разницу между «верой» и «суеверием»? Вера одного человека — суеверие для другого, и vise versa. У весов правосудия две чаши.

Я не вижу особой разницы между выкрикиванием бессмысленных слов в состоянии религиозного экстаза и фамильярным отношением к духам у спиритов. Разве такой крикун также не «медиум»? Я не вижу разницы между религиозными пророчествами и искусством предсказания. Феномены «чуда» и психокинеза, «вознесения» (Христа и Марии) и левитации для меня едины, поскольку во всех случаях речь идет о запутанных, сложных законах природы.

Сами представления о «сверхъестественном» в известном смысле могут стать для нас откровением. Народное поверье, суеверие, парапсихология и мировые религии имеют между собой нечто общее в противоположность натуралистической или научной картине мира. Ты употребляешь слово «видение», а это означает почти то же самое, что «откровение».

Существенным основанием для исследований в области парапсихологии, о которых ты упоминаешь, была как раз попытка создать фундамент для веры в жизнь после смерти; об этом задумывались все чаще, по мере того как дарвинизм и свободомыслие начали угрожать традиционным религиям. Ты упоминаешь супружескую пару Рине, об этом мне известно. Мощнейшим стимулом и для них, и для других пионеров в области экспериментальной парапсихологии было желание подтвердить бессмертие души. Если бы им удалось доказать существование телепатии, было бы гораздо легче защищать веру в то, что человек обладает душой бессмертной и «свободной», которая лишь временно гостит в его теле, не являясь неразрывно с ним связанной.