– Как же у тебя хорошо, папа, – вымолвила Лаура, отодвигая пустую тарелку и нехотя поднимаясь из-за стола.

– Может, хочешь ещё что-то на десерт? У меня в холодильнике замечательный шоколадный пудинг!

Лаура на мгновение задумалась. Мысль о пудинге была, конечно, очень заманчивой. Она сомневалась. Но тут её взгляд упал на старинные часы, висевшие на стене папиной кухни. И этого было достаточно, чтобы отказаться. Ей уже давно надо было уходить.

– В следующий раз, ладно? – расстроенно ответила Лаура. – Мне, к сожалению, пора домой.

Домой. Это слово до сих пор ощущалось каким-то… фальшивым. Тут её настоящий дом! Эта старая вилла! А не та сверхсовременная квартира в сверхсовременном доме. Но родители приняли решение, и Лауре с Элиасом ничего не оставалось, как смириться.

Лаура поцеловала папу в щёку, коротко погладила его густую бороду. И, пытаясь не замечать подступивший к горлу комок, с трудом улыбнулась.

– Пока, пап! До следующей пятницы!

– До свиданья, малыш! Ты давай держись!

Странное утро

Прямо за калиткой на обочине дороги Лауру уже ждал красный автомобиль. Закинув рюкзак на заднее сидение, она уселась спереди.

– Домой!

Машина тронулась. Место водителя пустовало. Лаура до сих пор не могла привыкнуть к тому, что рядом нет шофёра. И каждая поездка была для неё маленьким приключением.

Этот автомобиль они приобрели всего четыре недели назад. И все соседи утопали в зависти. А вот папа, наоборот, лишь посмеивался. Он заявил, что приобрести такую штуковину – абсолютно типично для мамы. Ей же постоянно надо было выделиться и утереть всем нос.

Машина ехала почти бесшумно, лишь едва уловимо жужжа электрическим мотором. Она уверенно маневрировала по улицам города и через несколько минут остановилась перед домом номер 8 на улице Аквилегии. Это был совершенно новый высотный дом, похожий на огромный кубик с множеством окон. Окна, кстати, были особенные. Их не только не нужно было мыть (это они делали самостоятельно), но они ещё и автоматически затемнялись, когда солнце светило слишком ярко. А в ночное время окна светились всеми цветами радуги.

Но несмотря на всё это, Лауре дом категорически не нравился. Он казался ей уродливым. И пусть сконструировавший его японский архитектор получил какую-то очень престижную премию, дом всё равно был уродливым.

– В гараж! – скомандовала Лаура, выйдя из машины.

Автомобиль послушно тронулся, завернул в подземный гараж и скрылся за автоматической дверью.

Проводив машину взглядом, Лаура надела ранец и направилась ко входу. Коротко приложив палец к датчику на стене, она подождала несколько секунд, пока входная дверь не открылась. Девочка оказалась в огромном вестибюле. Причудливый цветок на длинном стебельке, похожий на летающую тарелку, выглядел ещё печальнее, чем в пятницу вечером, когда Лаура собиралась к папе.

– Бедная ты моя тарелочка… – пробормотала Лаура. – Никто тебя не любит.

Роботы-уборщики не справлялись с комнатными растениями. Они либо поливали их так щедро, что бедные цветы почти тонули, либо так скудно, что растения почти засыхали. Датчик, показывавший необходимое количество воды, был их слабым местом. И хотя поставщику роботов постоянно жаловались, ничего не менялось. Растения по-прежнему страдали.

Лауре повезло, лифт как раз был внизу. Она зашла и нажала на кнопку с цифрой 8. Двери закрылись, издавая мягкое «Ц-ш-шшшш…», и лифт поехал наверх. Ровно через восемь секунд он резко остановился. Так резко и жёстко, что Лауре пришлось «остановить» пиццу, съеденную у папы, которая сейчас тяжёлым комом лежала в животе.