Он проник в меня, как невидимая сущность. Голова дернулась вверх, я застыл на месте, прислушиваясь, пока слушал эхо, разносившееся по лесу от удара.
И тут же все вспомнил.
Вид покареженного металла, впившегося в еще теплое человеческое тело. Белая кость, сломанная и торчащая из человеческой плоти, алая кровь хлестала, капала, ее становилось все больше. Тело, которое я любил. Его вид навсегда запечатлелся в памяти, в моих клетках. Я не смог забыть, как бы ни старался.
Дрова продолжали трещать, а металл чудовищно скрежетал за дверью. Бессмысленно я вскочил на ноги. Топор с гулким ударом ударился об пол. Я распахнул дверь и побежал в сторону звука. Я уже делал это раньше. Бежал в сторону ужаса.
Может я сумасшедший?
Я специально скрылся здесь, чтобы убежать от кошмара, и вот сейчас бегу опять к нему. Мои ботинки со стуком неслись по ледяной земле, оказавшись на скользкой дорожке. Я пришел в равновесие, спрыгнул с замерзшей дорожки, и понесся по девственному чистому снегу. Мчась через заснеженные поваленные деревья и кустарники, я спешил спуститься вниз с горы в последних лучах уходящего дня.
Не перестаешь удивлять, насколько жизнь может измениться в одно мгновение. Минуту назад я расслаблено сидел перед огнем, звук заточки моего топора убаюкивал, я пребывал почти в волшебном состоянии, пока большие, мягкие снежинки падали в ручей.
Теперь легкие горели от бега, кровь застывала от страха того, что я мог там обнаружить. Я знал уже этот пронзительный звук. Сможет ли демон прошлого, от которого я убегал два года, вонзить свои зубы в мою плоть и снова затянуть меня к себе?
Я встал на валун и огляделся вокруг. Было трудно что-либо разглядеть, последние лучи солнца скрылись за горой, но я увидел машину, застрявшую между осинами в пятидесяти футах впереди, чуть ниже Догвуд Пас. Ой, бл*дь! Я заставил себя побежать к ней.
Пожалуйста, лишь бы там не было детей.
Через лобовое окно я увидел длинные золотистые волосы, раскинутые по надутой подушке безопасности. Женщина была одна и, очевидно, без сознания. Сердце сильно колотилось в груди, когда я рванул на себя дверь и осторожно освободил ее от подушки безопасности. У нее был небольшой порез над бровью, но даже при этих обстоятельствах, в сумерках, невозможно было не обратить внимания насколько она была прекрасна.
Я приложил пальцы к ее шее, чтобы проверить пульс. Устойчивый... ее кожа была теплой и шелковистой.
Становилось холоднее и снегопад усиливался. Она была ранена. Последнее, о чем я мечтал, это взять на себя ответственность за незнакомку, но у меня не было выбора, кроме как отнести ее в свою хижину и уложить у огня. Когда она придет в себя, я расскажу ей, что случилось, а завтра отвезу ее в город. И на этом все закончится. Моя жизнь не должна измениться ни в коем образе.
Я поступлю достойно.
По крайней мере, у меня не было выбора.
Я расстегнул ее ремень безопасности, одной рукой обхватил ее за спину, другой — под колени, и вытащил из машины. Она была стройной, но я почувствовал ее мягкие формы, прижимающиеся ко мне. Чертовски давно, я прижимал так близко женщину к себе.4.
КейдСердце заколотилось сильнее, когда я ногой открыл дверь своей хижины. Здесь не было удобств, даже ничего отдаленно напоминающего кушетку. Придется ей довольствоваться полом. Я положил ее на ковер перед дровяной печью и сунул под голову старую подушку. Затем нашел несколько одеял в деревянной коробке и обернул вокруг нее. Ее лицо закрывали волосы, как шелковые золотые пряди. На секунду я замер, затем убрал их, чтобы рассмотреть ее черты. В свете камина черты ее лица выглядели мягкими и нежными. Ее губы напоминали вишенку на взбитых сливках.
Я ощутил примешивающийся сексуальный голод.
Как у дикого волка.
Не удивительно, учитывая, что я был без женщины два года. Испытывая к себе отвращение, я вскочил и отошел от нее. |