Потом, опомнившись, снизила обороты и специально для португальцев сказала: — Женихов у нас хватает! Культуры нет! Посмотрите, кто нас окружает. Выйдите на улицу. Оглянитесь по сторонам. Где встретить своего принца? Негде! Вот и тянется тонко чувствующая душа к романтической любви.
— Через Интернет, — вставил Облом.
— Да, любовь по переписке! А что здесь такого? Что? Может быть, это самое хорошее, что у меня в жизни было. Сплошные признания в любви!
— О! Пообещать любить до гроба наш брат может, — подтвердил Мартинес. — Сеньора, значит, вы Карлоса Эстевана не встретили в аэропорту?
— Нет, но могу вам с полной определенностью сказать — он прилетел. Я по объективной причине опоздала, а его увели теперь уже известные мне люди, выкрали. Первое сообщение он присылал под принуждением. Второе — когда ему удалось бежать из плена.
— И где же он теперь?
— Не знаю. Его в очередной раз увели у меня из-под носа.
— Может, есть смысл обратиться в полицию?
— Полиция, то есть милиция, уже занимается этим делом. Вы не волнуйтесь, пока он жив и здоров. Последнее прибежище он покинул добровольно, ему позвонили — он ушел. Беспокойства не проявлял, вышел сам, в машину его не заталкивали. Можно сделать вывод — он знал, куда едет.
— А нельзя ли проверить, кто звонил? — спросил Торес.
Я посмотрела на Облома, мне такая мысль не приходила в голову.
— Нет, сейчас уже нет, — безапелляционно ответил Облом. — Если бы позвонили с другого телефона в то время, когда Карлос разговаривал, то можно было бы засечь телефон, с которого звонили, сейчас уже узнать невозможно.
— Жаль. А к кому он мог поехать, вы не знаете? Может, в переписке обмолвился о каких-то своих знакомых?
— Нет, он ехал ко мне. И ни о каких знакомых в своих сообщениях не упоминал. Рада бы вам помочь, но… увы. — Из моей груди вырвался тяжелый вздох — мне и самой было интересно посмотреть на брачного туриста.
— В любом случае, сеньора, вам повезло. На одно разбитое сердце меньше. Ничего хорошего из вашего знакомства не вышло бы. Он вам морочил бы голову, а потом уехал, скажем, в Польшу или Венгрию. Хотя, кажется, в Венгрии он уже был и в Польше тоже. Сеньора Ирина, я вас попрошу, если он у вас объявится или позвонит, дайте мне знать, иначе это не прекратится никогда.
Торес положил на журнальный столик свою визитную карточку с телефонами и поднялся с дивана.
— Да, я вам позвоню, — твердо пообещала я.
— Можете не переживать, — добавил Облом. — Вышлем вашего Карлоса на родину в лучшем виде.
«Кто бы в этом сомневался? Чтобы оградить меня от португальца, Облом с радостью сопроводит его до самого Лиссабона», — разгадала я мысли своего торжествующего друга.
Торес взял трость и направился к выходу. Переводчик церемонно поцеловал мне руку, признался, что ему было весьма приятно со мной разговаривать, и поспешил догнать сеньора дипломата.
— Ну-с! Кто из нас был прав? — со злорадством поинтересовался Облом.
— Ты о чем?
— О ком, — поправил меня Облом. — О твоем женишке! Как банально попасться на удочку брачного афериста! Я на твоем месте поставил бы свечку за упокой души несчастного Стаса Кулешова! Если бы не он, ты билась бы в сетях прожженного мошенника. Он спас тебя, спас, а сам погиб в темном подвале, где воняло мышами и гнилыми овощами. Как это ужасно! Закончить свою жизнь на помойке.
— Облом, прекрати! Ты не на процессе!
— Нет, тебе серьезно повезло. |