– Ава?

– Что?

– Наша стиральная машина заполнена буквами.

Я разложил на ладони влажную белую букву «К» и показал ее Аве. Дюймов десять в длину, вырезана из ткани. Я снова заглянул в машину: вместо нашего белья там лежала сырая груда прописных букв.

Ава не выказала удивления. Более того, она кивнула, когда я продемонстрировал букву.

– Да, это я их туда положила.

– Ты? А где же белье?

– В ванной.

– Но с какой стати? Зачем ты это сделала? Что означают эти буквы?

– Вытяни еще четыре. Не глядя – просто сунь туда руку и наугад возьми четыре буквы. А потом я объясню, что это значит.

Я хотел еще что-то сказать, но передумал. Засунув руку в барабан машины, я поворошил влажную и мягкую груду матерчатых букв и начал вытаскивать их по одной, как вытягивают номера при игре в бинго. Когда их набралось четыре, Ава велела разложить буквы на полу в линию, чтобы образовалось слово. Буквы были такие: К, В, Ц, Р и О.

– Из них никак не составится слово, тут всего одна гласная, – сказал я.

Она находилась довольно далеко и не могла разглядеть буквы.

– Скажи, что ты вытянул.

– К, В, Ц, Р и О.

Она хлопнула ладонями и по своим коленям:

– Те же самые буквы вытянул Эймон!

– Что? Эймон тоже этим занимался? Ты и его заставляла вытаскивать буквы из стиральной машины? – Я едва не сорвался на крик.

– Да, это был тест для вас обоих. Я заранее знала результат, но все равно должна была проверить.

Судя по ее тону, это была сущая безделица, – мол, чего я так разнервничался?

Тест с использованием букв из стиральной машины? Эймон делал то же самое? Безмолвное дитя. Йит. Проклятие. Впервые за все годы нашего знакомства я посмотрел на Аву так, словно подозревал в ней врага.

* * *

– Как ты считаешь, Ава сумасшедшая?

– Конечно она сумасшедшая. Из-за чего, по-твоему, я ее бросил?

– Ты бросил? А по ее словам, это она от тебя ушла.

Эймон фыркнул и покрутил пальцем у виска:

– Знаешь, как говорят: не влюбляйтесь в психиатров, они безумнее любого психа. То же самое можно сказать про военных корреспондентов. Не стоит в них влюбляться. Они видели слишком много по-настоящему жутких вещей. Вся эта боль и все эти смерти пронизывают их до костей и свербят в их мозгу. Ава съехала с катушек, приятель. Она рассказывала тебе историю про безмолвное дитя? Так вот почему ты здесь? – Не дожидаясь моего ответа, как будто знал его заранее, он поднял свой стакан и сделал глоток водки. – В целом это было не так уж и плохо. Дичь, конечно, но довольно занимательная. Неслабо закручено. Но потом пошли буквы в стиральной машине, а дальше эта мерзлятина…

– Какая мерзлятина?

Он похлопал меня по плечу:

– Так она этого с тобой не проделывала? Значит, тебя ждет еще один сюрприз, приятель! Чем дольше ты общаешься с Авой, тем сильнее ее заносит, поверь мне. Я сделал ноги сразу после мерзлятины. Решил, что с меня хватит. Увольте!

– Но что, если ребенок в самом деле твой?

Эймон уставился в пол, подперев рукой подбородок:

– Тогда я сделаю все возможное, чтобы Ава с ребенком были обеспечены и ни в чем не нуждались. Но жить с этой женщиной я не согласен. Ни за что. По ней давно психушка плачет.

Он произнес это спокойно и твердо. Чувствовалось, что он принял это решение уже давно и примирился с ним после серьезных раздумий.