— Я не уйду, — объявила Линда. — Останусь здесь, пока не откроешь. Ты же знаешь, я это сделаю. И если простужусь и умру, это останется на твоей совести.

Угроза была небезосновательной. Вовсю шла зима. Январь перевалил за половину. Снега нападало немного, но оттого погода стояла еще морознее. От промерзшей земли, казалось, веяло могильным холодом.

— Ты меня слышал, Калиб.

Линда села, обняв колени, и посмотрела в темнеющее небо. Она верила, что парень не позволит ей навредить себе. Хотела верить…

Замок щелкнул через пару минут. Люк открыли дистанционно. Он распахнулся, и Линда шагнула по металлической лестнице вниз. Сердце стучало, как сумасшедшее, от волнения. Ведьмовское чутье подсказывало, что первой любви предстоит серьезное испытание.

Калиб сидел на потрепанном временем диване со следами кошачьих когтей. Смотрел перед собой. Бледный и… потерянный.

— Следовало сразу сказать тебе всё, — проговорил он, по-прежнему, глядя мимо Линды. — Я не завидный жених с отличной родословной.

— Но… — начала Линда, однако Калиб не позволил вставить и слова. Он явно отрепетировал речь.

— Всё, что болтали сегодня, правда. Мою мать убил сутенер. Я нашел ее на кухне в луже крови, когда вернулся из школы. Мне было десять. Тогда-то я и переехал к дяде. С отцом я никогда не встречался. Всё, что знаю о нем, что он оплатил аборт. Сунул матери купюру перед клиникой и уехал. Навсегда. Она не избавилась от меня волею случая. У нее нашли проблемы со здоровьем и сказали, если прервать беременность, детей у нее больше не будет. Так я и появился на свет. Ребенок, которого никто не ждал, — кулаки сжались, но Калиб продолжил деловым тоном. — Я облегчу тебе задачу, Ли. Ты мне ничего не должна. Просто скажи, что я отличный парень и тебе жаль. А затем уходи со спокойной совестью…

В душе бушевала буря. Хотелось двинуть Калибу. Но Линда лишь кивнула и шагнула ближе. Набрала в грудь побольше воздуха и проговорила без интонации.

— Ты, правда, отличный парень, Калиб. И мне очень жаль… — она сделала паузу, внимательно глядя на его реакцию. Несмотря на старания парня сдержаться, заметила промелькнувшую в глазах боль. — Мне жаль, что все вокруг уроды.

— Что? — Калиб опешил и, наконец, посмотрел на Линду.

— Ты дурак, — бросила она и, не дав парню опомниться, оказалась у него на коленях. Обвила шею и поцеловала в губы. Нежно. Призывно. По-взрослому.

— Ли, ты… — Калиб отстранил ее, но глянул с восхищением. — Ты же понимаешь…

— Что именно? — спросила она строго. — Я люблю тебя, а не твою родню до десятого колена. Мне плевать, кем они были.

Люблю…

Это слово прозвучало впервые. Безумие? Ведь это парням полагается признаваться первыми. Но Линде было всё равно. Она хотела это сказать. Потому что в этот самый миг поняла, как много Калиб для нее значит. Это не подростковое увлечение, а нечто намного большее.

— Я тоже тебя люблю, — прошептал Калиб, зарываясь лицом в ее волосы. — И не хочу потерять.

— Не потеряешь, — пообещала Линда в ответ…

…Увы, без потерь не обошлось. Судьбу не зря называют стервой. Калиб не потерял Линду. Это она осталась без него. Лишилась любимого мужчины, а с ним и части собственной души. Раньше, в прошлой жизни, ей иногда казалось, что они, правда, половинки одного целого. И только рядом с ним она может дышать полной грудью. А без него задыхается…

Линда и задыхалась.

Три года задыхалась…

Калиб и приснился, когда Линда провалилась в сон прямо в кресле на смотровой площадке.