— У меня достаточно возможности, чтобы лишить вас всех чинов и наград! — произнесла я.

Мне стоило больших трудов унять страх в голосе. Некогда уважаемый мною человек казался мне омерзительным, я всем сердцем желала добиться его публичного унижения.

— А вы не боитесь меня? — Щепцов был страшен. — Я могу найти способ жестоко отомстить…

— Не успеете, — перебил Мишель, — ваше время уже пришло.

Он взглянул на часы, стрелка приближалась к трём часам.

— Ошибаетесь, мой друг, — Щепцов усмехнулся, — у меня в запасе сутки… Сегодня ночью княжна Анна, которой исполнится девятнадцать, умрёт. Печально, но не вы, не ваш приятель Алев, столь трогательно влюблённый в мою жертву, ничего не сможете поделать…

Через мгновения раздался мелодичный звон часов. Щепцов вздрогнул и схватился за сердце, насмешливое лицо сменилось удивлением, а затем страхом, исказившись болью. Пошатнувшись, тайный советник упал на ковёр к моим ногам…

— На этот раз ему не удалось спасти жизнь ценою жизни, — произнёс Мишель.

Позднее я узнала, что именно эту фразу твердил пугающий голос, преследовавший княжну в страшных снах.

Мы покинули зловещую комнату. Выйдя на воздух, я ощутила лёгкость, будто вырвалась из мрачного плена.

— Почему он умер? — недоумевала я.

— Щепцов опоздал с обрядом, — ответил он, — ошибся на сутки… Княжне Анне уже исполнилось девятнадцать. Она родилась тринадцатого числа, но её мать, сочтя число несчастливым, настояла, чтобы дочь записали на четырнадцатое…

— А если бы… — я запнулась, мне было даже страшно подумать о возможных последствиях.

— Если бы он не ошибся, — закончил мою мысль Мишель, — мне бы пришлось немного посуетится, дабы предотвратить жертвоприношение…

— Немного посуетиться? — изумилась я.

— Ах, моя милая Александрин, разве теперь это важно? — он улыбнулся, одарив меня насмешливым взглядом.

Мне снова пришлось довольствоваться загадками.

— Тогда, я был должен совершить убийство, — задумчиво произнёс Мишель.

Его слова прозвучали пугающе.

— Помните, я давал вам почитать черновики моей новой повести? — напомнил он, поймав мой взволнованный взор. — События, с которыми я столкнулся, во многом схожи с написанным сюжетом…

Об этом я догадалась сразу, но я не думала, что финал повести оказался столь близок. Мне казалось, что это всего лишь авторский домысел, который мне не очень пришёлся по душе. Герой Мишеля мыслился мне более благоразумным.

— Мой герой оказался твёрже меня, — произнёс он будто в ответ на мои мысли, — он сделал, что должно… А я отступил, усомнившись в своём предчувствии, благоразумие оказалось сильнее… Я пожалел будущего убийцу, потому что не желал лишних бед для себя… Как глупо, я должен был всего лишь нажать на курок… Печально, что моё сомнение едва не погубило достойных людей… Если бы я точно знал о последствиях, я бы тогда не отступился…

— Значит, герой, именно вы? — несмело спросила я, зная, что Мишель не любит подобного сравнения.

— Отчасти, — признался он, — как видите, мне иногда не достаёт его жёсткости…

Из журнала Дмитрия Алеева

Я рад, что всё, наконец, завершилось. Княжна удивительно быстро пошла на поправку. Громов куда-то неожиданно исчез, будто бы и не появлялся. По правде сказать, меня не особо печалит его исчезновение.