Следовательно, Гадес не был «настоящим» олимпийцем — он жил не на Олимпе. Он сделался одним из так называемых хтонических богов, а именно — богом подземного мира.

У древних греков были и другие хтонические боги, которых представляли ужасающими существами. Они происходили от Хаоса по боковой родственной линии, а не через Урана и Гею. Хаос дал начало Ночи, богине ночной темноты, и Эребу, богу мрака подземного мира.

Мы до сих пор вспоминаем богиню ночи, называя все вещи, происходящие в ночи, ноктюрными («nocturnal»). И музыкальное сочинение, которое должно исполняться вечером, именуем ноктюрном. А имя Эреба носит вулкан в Антарктиде. Имя это подходит ему как нельзя лучше, стоит нам только представить себе долгую и холодную антарктическую ночь и мрачный кратер вулкана, дно которого теряется во тьме подземного мира.

Эреб и Ночь были также родителями мойр. Среди их детей отметим также и Тартара, который, вероятно, был богом подземного царства до вторжения древних греков. Гадес сменил его на этом троне, как Зевс заменил Кроноса.

Кое-кто из слагателей мифов, однако, сохранил в своих творениях как Гадеса, так и Тартара. У них гадес считался местом, где с умершими не обязательно плохо обращались. Но еще ниже был тартар, куда ссылались злые люди и даже боги в качестве наказания. Скорее всего, тартар и был прообразом ада в христианстве.

Что же касается гадеса, то он довольно подробно описан в мифах. Границей гадеса была река Стикс. Все относящееся к ней и, следовательно, к подземному миру, с тех пор зовется стигийским. Особенно часто это слово используется в выражении «стигийский мрак», под которым понимается совершенная тьма подземного мира. По той же самой причине Стикс занимал особое место в процессе дачи клятвы. Клятва водами Стикса была нерушимой.

Чтобы попасть в гадес, умершего должен был перевезти через Стикс угрюмый старый лодочник Харон, еще один сын Эреба и Ночи. Со временем это имя стало шутливым прозвищем каждого паромщика.

На другом берегу Стикса вход в гадес охранялся чудовищным трехголовым псом Цербером. (Так теперь шутливо называют каждого стражника.) Он позволял пройти мимо себя только тем, кто сначала бросал ему выкуп в виде куска хлеба. Поэтому выражение «бросить кусок Церберу» означает дать взятку какому-то официальному лицу в надежде заполучить нечто.

Попав наконец в гадес, духи усопших пили из реки, носившей название Лета, что по-гречески значит «забвение». Отведав ее вод, они забывали всю свою прошлую жизнь и становились апатичными духами, бормочущими непонятные слова. Мы до сих пор называем все, что вызывает забвение, летейским. Мы можем впасть в длительный сон без сновидений и воспоминаний, близкий к потере сознания, который зовется летаргическим. А поскольку полная потеря памяти приходит со смертью, мы называем все смертельное летальным.

Душам умерших не обязательно были суждены только страдания и ужас. Достойные из них попадали в ту область гадеса, где все были счастливы и блаженны. Она, как считалось, управляется не Гадесом, а Кроносом, что несомненно является эхом легенд о золотом веке. Это место блаженства называлось Элизиумом или Елисейскими полями. Мы и поныне вспоминаем об Элизиуме как о месте или времени невероятного блаженства и даже используем его как синоним слову «небеса». По-французски Елисейские поля пишутся «Champs Elysees», и это имя носит великолепный бульвар в Париже.

Некоторые слагатели мифов были уверены, что Елисейские поля не могут находиться в гадесе, и располагали их на далеком западе вместе с прочими чудесами и называли их островами Блаженных.