Ванька бросил на Сашу прощальный взгляд. Он понимал, что теряет её.

— Пока, — тихо проговорил он. — Я подумаю над всем этим, — добавил Ваня, но получилось, что будто сказал это из вежливости.

— Пока, — кивнула Александра и грустно улыбнулась.

«Очень жаль», — кот мысленно поддержал девушку и даже мяукнул от досады.

«Тупиковая ветвь Вселенской эволюции!», — это Лёнька адресовал уже Ивану, но парень, конечно же, его не услышал.

За Александрой захлопнулась дверь, и Ваня ещё долго смотрел в одну точку, как Лёнька ранее.

— Может, это просто я бестолочь, — выдал Иван.

«Да неужели! Что вы говорите!», — съехидничал кот и вонзил коготки в колено хозяину, потянувшись.

— Лёнька! Гад! Я тебе не когтеточка! — шикнул Ванька, но Лёньки и след уже простыл. Кот с разбегу взобрался на подоконник и проводил взглядом уезжающую машину Александры.

Глава 9

После странной беседы с Сашей Иван впал в непонятное состояние, близкое к меланхолии. Но на людях этого не показывал. Он продолжал вроде как радоваться жизни, шутить, не отказывался от предложений друзей развлечься… Вот только приходя домой и оставаясь наедине со своими мыслями, он чувствовал, что на душе скребли кошки.

Ваня скучал по Саше. Скучал по той, которая, пусть и была странноватой, но казалась понимающей, искренней и родной.

Он вспоминал её дымчато-голубые глаза. Их цвет, как весеннее небо, по которому рябью пошли тучки. Вспоминал её длинные, оттенка шоколада, волосы, которые прядками лезли на лицо, пытаясь спрятать хозяйку. Вспоминал её нежные руки, с изящными тонкими пальцами — как у прирождённой пианистки. Эта девушка была красива, но не казалась куколкой или дивой, она одна из тех, кого увидишь и не забудешь. И самая большая глупость и абсурдность состояла в том, что это он мог сказать именно про «свою Сашу», а не про Лилину подругу, с которой общался весь год.

«Какие же эти две девушки разные! Даже внешне. А что говорить про характер…», — прокручивал мысли Иван, смотря в засвеченное городское небо. Но столь разные ипостаси одного и того же человека не укладывались в логику и привычную картину мира, поэтому Ванька гнал подобные мысли прочь. Ему хотелось забыть Александру, но в равной степени и помнить о ней.

«Если хочешь забыть, то забудешь, — мудро выдал кот. — Да, Вселенная?»

«Да, котэ. Я помогаю, а желания вы создаёте сами».

— Не хочу её забывать! — сказал Иван и испугался своего голоса. — Чокнешься! — констатировал он вновь вслух, сетуя, что начал разговаривать сам с собой.

* * *

После последней встречи Иван так и не осмелился поговорить с Сашей или написать ей. Парень не хотел окончательно разочароваться, оттягивая момент их беседы. Ведь он обещал подумать «надо всем этим», но чем больше думал, тем сильнее запутывался. Она тоже играла в молчанку.

Несколько раз возникала мысль позвонить и пообщаться как ни в чём не бывало. Вдруг прокатит? Или вообще извиниться за своё поведение и сделать вид, что он ей поверил и замять тему, продолжив приятное общение. Но честно ли так? В первую очередь нечестно перед собой. Да и не любил Ванька извиняться. Этот парень старался по жизни как можно меньше косячить, потому что извинения ему давались нелегко. И уж если он просил прощения у кого-то, то это было выстрадано, искренне и от души.

Увидев на сайте новую фотку у Лили, Ваня начал с ней разговор, написав комплимент — правдивый и непредвзятый.