|
Крюк первым сошел с места и начал оборачивать большую «спираль», перекрывавшую выход в поле. – Куда мы теперь? – спросил Макс, все еще не в силах оторвать взгляд от АЭС. Он с удовольствием пропустил вперед молодежь, чтобы иметь возможность на минуту дольше поглазеть на Саркофаг. Действительно, в Зоне об этом до конца жизни можно байки травить – почет и уважуха обеспечены. Крюк не ответил, то ли не посчитал нужным, то ли был уже слишком далеко, чтобы кричать в ответ. Под стенами подстанции группа остановилась, Крюк быстро проверил ее на предмет разного рода неожиданностей и дал добро на вход. До конечной цели путешествия оставалось около километра, это полтора часа пути, а то и меньше. Обходной путь вокруг второго, менее известного форта сектантов Крюк тоже знал, он был богат на неродящие аномалии, плотно окутывающие лес, почти необитаем, но вполне пригоден для перехода. Оставшиеся в запасе три часа Крюк рассчитывал пересидеть здесь, но предчувствие беды путало все карты. Серого выставили часовым, Санитар колдовал над Даном, который все еще пребывал в некотором смятении – шел сам, но на окружающую действительность почти не реагировал. Тащить его дальше в таком состоянии было слишком опасно, неровен час отчебучит чего-нибудь в самый ответственный момент. Птица, Макс и Крюк отошли немного в сторону, чтобы не мешать, а умник улучил момент, когда можно было попытать Крюка в отношении произошедшего на радаре. Всю дорогу Птицу подмывало начать разговор, но Крюк был слишком суров и сосредоточен, потревожить проводника умник не посмел, а теперь силушки не было терпеть. – Что это было на радаре? – «Ботаника» аж трясло от удовольствия, похоже, ему приключение с призраками показалось в радость. – Как такое может быть? – Какое такое? – Крюк был не против скоротать время в разговоре и тоже включился в беседу. – Ну, эти призраки, – Птица заелозил руками, пытаясь передать свои эмоции, – они что, как настоящие? Они били тебя, как будто они на самом деле существуют. – Они существуют, – усмехнулся Крюк. – Но тогда вы понимаете, что это значит? – подпрыгнул Птица. – Это же порождение материи мыслью, это же новые горизонты в науке! – Что ты орешь, придурок? – спокойно сказал Крюк. – В Зоне всё – новые горизонты в науке. Если они материальны, то почему их видит только тот, с чьего мозга они собраны? То-то же. Это всего лишь телекинез. Излучение формирует страх в наших головах и пробуждает телекинетические способности нашего мозга. На самом деле призраков не существует, но ты думаешь, что они есть, при этом ведут они себя именно так, как, по-твоему, они должны себя вести. Но все, что они делают, на самом деле делаешь ты. Если Дан посчитал, что придуманные им призраки должны ударить меня, то это обязательно произойдет – его мозг ударит меня путем телекинеза так, как это должен сделать призрак. А я получу настоящий удар, призрак ударит меня, как живой человек. То же самое и с обратным действием. Если ты думаешь, что выпущенная тобой пуля попала в призрака, то пуля на самом деле застрянет в воздухе там, где этот призрак должен быть. С ней будет то же самое, что должно происходить с пулей, попавшей в цель, – она будет расплющиваться, согласно законам физики, как если бы действительно попала в тело, потому что твой мозг это тело придумал и придал ему все нужные свойства. Если бы Макс не расстрелял придуманных Даном призраков, а точнее, не заставил Дана в это поверить, они запросто забили бы меня до смерти. Вернее, это сделал бы своими мыслями сам Дан, но мне от этого не легче. То же самое с остальными. – Хорошо, если это наши мысли, – не сдался Птица, – то почему мы должны были убегать от них? Для нас же они должны быть безвредны? – Ох ты какой шустрый! Для тебя они вредны в первую очередь. |
