«Еще одно доказательство моего малодушия».

— Умом я понимаю, что не должна спускать ей с рук подобные выходки, — делилась Мэриан с Полом. — Но не представляю, что делать.

— Ты уже сделала все, что нужно.

— То есть?

— Позвонила мне.

Застыдившись, Мэриан предложила ему еще чаю. Он шутливо поморщился и вышел в прихожую — за спрятанной в кармане плаща бутылкой красного вина.

— Я не должна была тебе рассказывать, — упрекала себя Мэриан, пока они искали штопор. — Мадлен и так обвиняет меня в том, что я отбила тебя у нее благодаря оговору. Выходит, она права?

— Мэриан, — серьезно произнес Пол, — я никогда не «прибивался» к Мадлен, и ты это прекрасно знаешь. Так что прекрати заниматься самоедством и давай сюда штопор.

— Если Мадлен узнает, что ты был здесь, она придет в бешенство.

— К ее приходу меня уже и след простынет. А если спросит, не отрицай, что виделась со мной. Конечно, если ты сама не стыдишься.

Она улыбнулась и повела его в гостиную. Там Пол уселся на диван, а когда Мэриан направилась к стулу, схватил ее за руку и заставил сесть рядом.

— И пусть только посмеет еще раз тебя ударить!.. Все, хватит. Давай сменим пластинку.

Несмотря на взметнувшийся в груди вихрь чувств, Мэриан не могла удержаться, чтобы не поддразнить Пола:

— Ты намекаешь на то, что тебя уже «достали» разговоры о Мадлен?

— Намекаю? Я что — недостаточно ясно выразился?

Она просияла.

— Ладно, теперь можешь попробовать сам меня «достать» — о чем твой роман?

— М-да, разговор и вправду становится скучным… О становлении мужчины.

Мэриан притворно зевнула.

— Мухи дохнут. — Она собиралась еще сострить, но Пол зажал ей рот ладонью, и она притихла.

Во время его рассказа мысли Мэриан где-то блуждали, но, конечно, не от скуки. Ей просто не верилось, что Пол О’Коннелл сидит с ней рядом и она отвечает ему с такой непринужденностью. Постепенно она настолько осмелела, что начала возражать ему, а он слушал, обдумывал ее доводы и подчас признавал их справедливыми. Он использовал в качестве подставки для ног деревянный ящик, служивший девушкам кофейным столиком, и Мэриан было трудно отвести глаза от его мускулистых ног. Ей нравилось, как он время от времени легким движением руки отбрасывал назад волосы; в глазах вспыхивали озорные искры.

В девять часов они сходили за едой в китайский ресторан. А потом, пока ужинали, Мэриан рассказывала ему об отце с матерью, своих школьных годах и их домике в Тотнесе.

— А ты, Пол? Кто твои родители?

— Они погибли в авиакатастрофе, когда я был еще маленьким. Меня взяла тетка, но она тоже умерла.

На лице Мэриан отразилось сочувствие.

— Так у тебя совсем никого не осталось?

— Ни семьи, ни корней, ни приличной работы. Если, конечно, не называть работой литературное творчество.

— На что же ты живешь?

Пол усмехнулся.

— Как многие — на пособие по безработице. Это был сознательный выбор. Нельзя писать книги «в свободное от работы время».

Мэриан невольно взглянула на его дорогой костюм.

— А раньше чем занимался?

— Бизнесом. Загреб кучу денег и промотал.

— Правда?

— Для чего еще существуют деньги?

— И на что же ты их потратил?

— Главным образом на женщин.