Можно было еще спать и спать, но Алла почему-то не решалась закрыть глаза. Ее что-то тревожило. «Где это лязгнуло, в конце концов? — думала она. — Может, на кухне? Милена иногда кусочничает по ночам, я давно заметила. А ведь она у нас полненькая, в отца. А может, это Ольга проснулась?»

Она больше не могла лежать. Встала, накинула халат, с трудом нашла тапочки. Почему-то не решилась зажечь свет, хотя Виктору это было все равно. Алла вышла на кухню, щелкнула выключателем. Никого. В раковину капает вода, по стене быстро ползет таракан. Проклятье! Наверное, опять морили у соседей, и эти твари спасались в вентиляции! Алла сняла тапку и уничтожила таракана. Но что это был за лязг, в конце концов? Может, в самом деле приснилось?

И тут она похолодела. Звук был очень знакомый, она это поняла сразу, как его услышала. Но что это было — до нее дошло только сейчас. Женщина бросилась в прихожую, включила свет, нажала на ручку входной двери…

Дверь слегка лязгнула — это отжался рычажок. Через щель из подъезда потянуло сквозняком. Дверь была незаперта, хотя Алла сама запирала ее на ночь.

Кровь отлила от лица и, казалось, бросилась в ноги.

Они стали тяжелыми, непослушными. У нее едва хватило сил, чтобы выйти на площадку, ухватиться за перила, посмотреть вниз. Алла никого там не увидела. Подъезд был хорошо освещен и совершенно необитаем. Внизу давно уже стояла железная дверь с кодовым замком, так что бродяги здесь не ночевали.

Она вернулась в квартиру, заперла дверь. В «детской» комнате темно, дверь чуть приоткрыта. Алла не знала, почему она до сих пор старается соблюдать тишину — ведь нужно было кричать, звать на помощь, что-то делать… Но она старалась ступать потише, подходя к «детской» комнате. Отворила дверь, заглянула. Полоса света из коридора упала на постель Милены. Девочка спала, накрывшись одеялом до самых ушей. Алла открыла дверь пошире и увидела то, о чем и так уже знала. Постель старшей дочери была пуста…

— Господи, да проснешься ты наконец?! — Она трясла мужа, от волнения забыв самый верный способ его разбудить — завести будильник. Но в конце концов все-таки растолкала его. Ошалевший, растрепанный, он резко сел и уставился на нее:

— Сколько время?

— Четыре утра!

— Ты рехнулась? — Он наконец нашел глазами часы и убедился, что жена говорит правду. Потом увидел Милену — та стояла на пороге комнаты — в пижаме, босиком…

Ее никто не будил — она сама проснулась, когда Алла закричала на спящего мужа.

— Мам, а что случилось? — испуганно спросила Милена.

— Сама не знаешь? — яростно обернулась та. — Сговорились?! Покрываешь ее?!

— Мам, я…

— Да как ты могла не слышать, что она сбежала! Вместе же спите!

Тут дошло и до Виктора. Он вскочил, отстранил Милену и вскоре лично убедился в том, что постель падчерицы пуста. Алла крикнула ему вслед:

— Ищи ветра в поле! Она уж полчаса где-то шляется!

Я слышала, как она ушла. Только не сразу сообразила…

И тут же снова накинулась на дочь:

— Скажешь, что ничего не слыхала?! О чем вы весь день шептались?!

У Милены дрожали губы, она не смогла выдавить ни слова. Еще секунда — и девочка расплакалась. Алла отпустила ее и прикрикнула:

— Иди ложись, и чтобы я тебя не слышала!

Милена ушла в свою комнату, шлепая босыми ногами и сотрясаясь от рыданий. Но сейчас Алла не чувствовала к ней ни капли жалости.