Долгое путешествие уже порядком утомило и меня, и особенно наших спутниц. Даже веселые истории Маркуса уже не могли поднять им настроение, но, что удивительно, никто не роптал. Женщины стойко переносили все лишения, не жалуясь на тяготы, как этого можно было ожидать. Оливия безропотно ела подсушенное мясо и сухари, запивая все это водой, тратила минимум времени по утрам, чтобы привести себя в порядок, и в целом вела себя достаточно самостоятельно. Николь от своей хозяйки не отставала, хотя, глядя на них, я в который раз уже начал подозревать — отношения между женщинами очень непростые. Не вписывались они в шаблон: госпожа — служанка. Впрочем, меня это не касалось.

Последний участок пути представлялся мне самым сложным. Возле Идельбурга находились войска короля, а значит туда непрерывным потоком должны были идти обозы с провизией, гонцы и прочий контингент, без которого войн, пусть и междоусобных, не бывает.

По информации, полученной от Оливии, нам предстояло добраться до заброшенного замка, находящегося в нескольких километрах от города. Причина столь странного выбора осталась без комментариев, но я решил для себя, что там женщину встретят люди, способные провести ее в Идельбург. Там же нас ждала вторая часть награды за выполненную работу.

Остался только вопрос: как без приключений попасть в конечную точку маршрута? Обсуждая этот момент мы с Маркусом пришли к выводу, что финальный участок пути — около пятидесяти километров, лучше преодолевать по ночам. Пусть скорость движения заметно упадет, но это минимизирует шанс встречи с военными патрулями.

Дамы наше решение приняли без возражений. Нужно идти ночью, значит пойдем ночью. Невольно мне вспомнились избалованные девушки, с которыми я был знаком на Земле. Те даже в случае смертельной опасности могли бы начать полоскать мозги окружающим. Наши спутницы в этом плане выгодно отличались. В Оливии чувствовался внутренний стержень, позволяющей ей без споров принимать мои решения, ущемляющие ее комфорт. Видимо, сказывалось дворянское воспитание. Кто знает, насколько строгими и требовательными были ее родители.

Следующие два дня прошли без приключений только благодаря Шраму. Призрачник заранее предупреждал нас, если где — то вдалеке появлялись люди. Услышав глухое рычание, мы тут же пытались найти укрытие или ускоряли движение, стараясь уйти от вероятной встречи с незнакомцами. Вполне возможно, что опасность нам не грозила, и кот рычал на всех подряд — крестьян, торговцев, да кого угодно, но проверять, кто там на самом деле, не было никакого желания.

Перед финальным рывком к заброшенному замку, когда в глухой роще мы ожидали прихода темноты, у нас с Оливией состоялся весьма интересный разговор. Ужин уже был умят, и проводить время в безмолвии оказалось слишком тоскливо.

— Что вы будете делать, если город уже взят королем? — спросил я, сидя на стволе поваленного дерева.

— Он еще долго будет в осаде, — уверенно заявила женщина.

— С чего вы взяли?

— Роберт не слабее своего отца и в случае необходимости будет защищаться всеми возможными способами.

— Речь про родовую магию?

— Да.

— А как же кара богов? Принц не боится ее?

— Ходят слухи, что Четверо перестали приглядывать за властителями земель. Если король применит магию, принц ответит тем же.

— И на что тогда Роберт надеется? Идельбург рано или поздно возьмут. Если на поле боя встречаются два мага равной силы, побеждает тот, в чьей армии больше одаренных.

— Не всегда, иногда…

Оливия хотела еще что — то сказать, но ее внезапно перебила Николь:

— Госпожа, может вам еще положить еды или уже хватит?

— Думаю хватит, — после небольшой паузы кивнула аристократка и до самой темноты больше не произнесла ни слова.