Дело в том, что пожилая графиня все еще верила в свои чары и не переставала любить мужа. Она жила в Бате, препоручив свое состояние бдительным заботам своих родичей Типтофов, к коим оно и должно было перейти за отсутствием прямых наследников; и так неотразимо было обаяние Барри и его власть над этой женщиной, что он чуть не уговорил ее к нему вернуться; но их общие планы были неожиданно рссстроены появлением лица, которое долгие годы почиталось умершим.

То был не кто иной, как виконт Буллингдон, чье внезапное возвращение словно громом всех поразило и особенно озадачило его родственника из дома Типтофов. Юный лорд объявился в Бате вооруженный письмом мистера Барри к лорду Джорджу, в коем первый угрожал огласить связь леди Линдон со своим сиятельным кузеном — связь, ни в коей мере не порочившую ни одну из сторон, ибо выражалась она единственно в том, что ее милость имела обыкновение писать глупейшие письма, черта, свойственная многим дамам, да и джентльменам, и до нее. Мстя за бесчестие, нанесенное матери, лорд Буллингдон, повстречав своего отчима в галерее, где пьют минеральную воду, (последний проживал в Бате под именем мистера Джонса), набросился на него и отделал без всякого снисхождения.

История молодого лорда после его побега изобиловала романтическими приключениями, но не наше дело ее рассказывать. В Американскую войну он был ранен и оказался в списке убитых, на самом же деле попал в плен и бежал. Обещанные деньги так и не были ему высланы; подобное пренебрежение так ранило сердце впечатлительного и гордого юноши, что он предпочел остаться мертвым для света и для отрекшейся от него матери. С трехлетним запозданием прочитал он где-то в канадских лесах случайно подвернувшуюся в "Журнале для джентльменов" заметку о смерти своего сводного брата под заглавием "Несчастный случай с лордом-виконтом Касл-Линдоном" и под впечатлением этой новости решил вернуться в Англию. Здесь он открылся родным, но лишь с величайшим трудом убедил лорда Типтофа в правомерности своих притязаний. Он собирался навестить графиню Линдон в Бате, когда наткнулся на мистера Барри Линдона и, сразу же узнав его, несмотря на скромное обличив знаменитого щеголя, выместил ему все свои обиды.

Услыхав об этой встрече, леди Линдон пришла в ярость; она отказалась видеть сына и готова была немедленно броситься в объятия возлюбленного Барри, но сей джентльмен был уже схвачен. Его таскали по тюрьмам, пока не отдали под надзор мистера Бендиго на Чансери-лейн, помощника мидлсекского шерифа, а уже от него переправили во Флитскую тюрьму. От шерифа и его помощника, от заключенного и даже от самой тюрьмы осталось ныне одно воспоминание.

Пока жива была леди Линдон, Барри получал свой пенсион и, возможно, был так же счастлив в заточении, как и в любую пору своей жизни; когда же ее милость скончалась, наследник, со свойственной ему суровостью, прекратил это баловство и обратил всю сумму на дела благотворения, заметив, что разумнее употребить деньги на добрые начинания, чем дарить отпетому негодяю. После гибели его милости в Испанскую кампанию в 1811 году все его достояние перешло к семейству Типтофов, и его графское достоинство померкло в сиянии их княжеского титула; но ниоткуда не видно, чтобы новый маркиз Типтоф (лорд

Джордж унаследовал титул старшего брата) возобновил мистеру Барри его ренту или чтобы он вслед за покойным лордом пожертвовал ее на дела благостыни.