Нет, Блок просто предвидел будущее. Правда, в учебнике советской литературы написали бы, что «Гиппиус звала», а «Блок поддакивал, но сомневался». Но тогда кто из них существовал?.. По Рене Декарту только Блок. Революция, как и любая война, начинается с яркой вспышки, а заканчивается пепелищем. И хорошо, если на нем останется хотя бы одна теплая голландская печка…

Автор этих строк прочитал свою главную жгуче-антисоветскую книгу еще в юности, во времена брежневского застоя. И это был не «Архипелаг ГУЛАГ» Александра Солженицына и не «Колымские рассказы» Варлама Шаламова. Это была совсем другая книга – сборник «Служу революции» – в которую входила повесть Виктора Кина (Суровкина) «По ту сторону» написанная в далеком 1928 году.

Вот что писал об этой книге еще во времена Советской власти Виктор Шнейдер:

«… Роман вышел несколькими изданиями. Его инсценировали для театра и кино…  Романом зачитывались рабочие и студенты, юные «фабзайцы» и седоусые ветераны подполья. Комсомольцы тридцатых годов, уезжая на стройки первых пятилеток, укладывали его в кожаные чемоданчики со своим нехитрым скарбом. В страницах романа, полной страстной веры в торжество своего дела, полных любви к людям и тонкого юмора, живет и будет жить Виктор Павлович Кин, настоящий коммунист и большой писатель…»

Теперь о чем эта книга. Двое друзей, Бейзас и Матвеев, едут на Дальний Восток – последнее прибежище белогвардейцев для связи с революционным подпольем. В дороге они спасают девушку Варю от банды пьяных партизан, а затем знакомятся со скупщиком Жукановым. Свой путь (уже вчетвером) они продолжают на санях пленного скупщика. На одном из постов белых Жуканов пытается избавиться от своих спутников, но не удачно – Матвеев обезоруживает часового белых. Понимая, что скупщик может повторить свою попытку, его хладнокровно убивают.

В Хабаровске, во время боя с белыми, Матвеева ранят в ногу. Ногу приходится ампутировать. Силач и боец-революционер превращается в инвалида. Варя просит его остаться у нее дома. Девушка влюблена в него. Но Матвеев любит другую – Лизу Воронцову. Но Лиза отказывается от инвалида…

«Через два дня он узнал, что такое настоящая скука. Это было как болезнь. Каждый час ложился на него непереносимой тяжестью, и к концу дня он чувствовал себя разбитым, как после хорошей работы. У него пропал сон и поднялась температура; Варя говорила – лихорадка, но Матвеев знал, что это такое…

Он повертывался на бок и лежал несколько часов, не двигаясь, пока не засыпал. Но даже во сне скука не покидала его.

Когда Лиза вышла из комнаты, он думал, что все кончено, а оказывается, дело только начиналось. Никогда в жизни он не любил так…»

Подпольная организация большевиков попадает в тяжелое положение. Матвеев предлагает соратникам свои услуги, но его считают инвалидом.

Матвеев начинает думать о самоубийстве. Он справляется со слабостью, потому что понимает, что: «…в этом городе, в его холодных, острых углах, люди делают свою работу. Люди схвачены этой работой, как обойма схватывает патроны, – а он, истраченный патрон, выброшен из пачки и лежит, вдавленный в землю, и на него наступают ногами…»

Матвеев идет расклеивать ночью листовки. Один, без приказа и без оружия.

Когда Матвеев наткнулся на белый патруль, он не смог убежать и «кинулся в узкий угол, черневший между двумя дворами и замер, прижавшись пылающим лицом к ледяным камням».

Там Матвеев и принял свой последний и страшный бой.