|
Я часто норовил зайти сбоку и рассмотреть профиль: что же там за страсти, под очками. Но они у него были какие-то гнутые, не видно ничегошеньки. Завтравмой жил этажом ниже нашей старшей сестры, и та ежедневно рассказывала об их пререканиях. Последние принимали характер монолога, потому что вечерний завтравмой уже не мог участвовать в коммуникативном акте и мешал пройти по лестнице. Он загораживал проход, стоя в коленно-локтевой позе и глядя под собой. Бывало, что и не только глядя. И наша старшая сестра его очень ругала, потому что благопорядочно шла с собакой, гулять. Но он продолжал подавать животному скверный пример. Вот, пожалуй, и все.
Ах да, про костюм. На исходе моей докторской повинности и невинности он познакомился с какой-то молодой дурой. И пришел на работу в ослепительном белом костюме, белой широкополой шляпе, в галстуке гавайского настроения и, конечно, в очках. Широко улыбнулся: – А я теперь всегда такой буду! Все пришли в замешательство. Осторожно сказали: – Ну, пожалуйста.
Новые приключения винтиков и шпунтиков
Кто сказал, что циркониевые браслеты не работают? Да отсохнет его язык. Все прекрасно работает. Например, моя заведующая отделением, она же бабуля, не только верила в разные медицинские сувениры, но и требовала, чтобы все другие в них тоже верили. Магнит для нее был «технической», прогрессивной вещью. Тайной природы, которой наука уже вот-вот овладеет. Однажды я, помню, неосторожно пожаловался на сильный кашель. – Дайте сюда вашу руку! – приказала заведующая. Я, помедлив, не без испуга протянул ладонь – и точно: в нее легла черная метка. – Зажмите в кулак и держите десять минут! – распорядилась бабуля. – Чувствуете тепло? – О да, – согласился я. Магнит исправно нагревался в руке, и я нисколько не покривил душой. Потом, избавившись от магнита, я поблагодарил бабулю и сообщил, что мне просто чудо, как хорошо сделалось. Между прочим, она и сама хорошо нагрелась с этими магнитами, еще до нашего знакомства. Как-то раз увидела их в подземном переходе, чуть ли не даром предложенные. Любого калибра, для всех болезней: в том числе для полостного сокрытия – анальные, вагинальные, мозговые. Купила все, получилось полкило винтиков и шпунтиков. Рассовала что куда, чуть ли не за щеку. Они же были все-таки магниты. Едва откачали. Но я так думаю, что просто надорвалась.
Торичеллиева пустота
Идем мы с моей заведующей на работу. И беседуем. Точнее, я помалкиваю, потому что тогда уже начал кое-что о ней понимать. И она тяжело молчит. Но вдруг вопрос: – Интересно, если тяжелое и легкое бросить одновременно, что упадет первым? Немного смутившись внезапностью темы, отвечаю: – Ничто. Вместе упадут. – А я думаю, что тяжелое упадет первым. И тут я догадался, что заведующая принадлежит к школе Аристотеля, который говорил, что тяжелые предметы быстрее падают на Землю. Мне стало обидно за Галилея и Ньютона. Я, высокомерный, в своем умозрении заранее надругался над прозорливой заведующей. Я и не знал, что в настоящее время установлено, что скорость падения разных предметов будет отличаться. Но это было неважно и не повлияло на дальнейшее. – Нет, не первым. – Нет, первым. Пришли в ординаторскую. – Давайте проверим. Пятый этаж. Я взял скрепку и гвоздь, распахнул окно: – Смотрите, бросаю! Заведующая недоверчиво приблизилась. Я высунулся и бросил предметы. – Вон, вон полетели, смотрите! Снизу укоризненно звякнуло. – Не вижу ничего, глаза слабые, – разочарованно и сердито сказала заведующая. |
