Как я говорил ранее, гражданское население, во избежание паники, пока не информировали. Зря, скажу я вам. Информационный вакуум породил волну слухов и сплетен, множившихся в геометрической прогрессии, как и количество пропавших без вести (если верить слухам). Если люди перенесли две недели затыка с атаками Станции, то они смогут постоять за себя, молчание не всегда благо.

— "Ока", ответьте "Улью", приём! — раздался в ухе голос оперативного дежурного. Я поднял вверх левую руку, мои горлицы и соколик моментально заняли оборонительные позиции, развернувшись носами по ветру. Дебильный позывной, просил же оставить старый, но нет.

— Бер, ответь "Арию"! Приём! — неожиданно дежурного сменил голос Рихарда Клейста, командира оперативной группы из Костромы, которого друзья за глаза и в глаза звали Клестом. Чистокровный немец не обижался за сравнение с таёжной птичкой, только улыбался, отбрехиваясь тем, что наши головы также пустотелы, как некоторые кедровые орехи, щёлкай их не щёлкай, кроме ветра и мыслей о бабах там сроду ничего не водилось.

— Бер на связи. Клёст, слушаю, приём.

Я вызвал карту. На забрале тактического шлема высветились положения ближайших групп. Группа Клейста находилась в паре кварталов от нас, патрулируя второй подземный уровень и переходы в жилой сектор в районе станции метро "Новослободская". Команда Пчёлки была в семи кварталах от Рихарда и, соответственно, в пяти от нас.

— В четырнадцать тридцать обнаружены следы крови у технологического перехода номер два. Прошу поддержки, — не стал тянуть резинку Рихард.

У меня ёкнуло в груди — это ОНО! Активировав ручной комм и голографический проектор. Увеличив масштаб и перенеся изображение на проектор, я чуть не плюнул от досады, но вовремя вспомнил об опущенном забрале. "Арийцы" влезли рылом в транспортный узел, положение осложнялось тем, что в том же районе были залы с эскалаторами гостиницы "Новая Слобода", отгроханной на минус четвёртом уровне и там же смыкались технологические штольни, ведущие в сторону подземных новостроек. Одним словом — мешанина. Толпы людей на эскалаторах и переходах и вселенская пустота в паре десятков метров далее. Идеальное место для засады и нападения на персонал строительно-монтажных организаций.

Дежурный управления моментально разобрался в обстановке, несколько коротких, рубленых фраз и мой призрачно-медведе-кошачий отряд сломя голову несётся к спускам в столичные подземелья, где-то в пяти кварталах позади, положив языки на плечо, натужно жужжат насекомусы Пчёлки, в миру Ирины Вишневской — валькирии из Смоленска. Буду надеяться, что "полосатые мухи" успеют вовремя. То, что в обозримых окрестностях толкутся ликвидаторы во главе с самим Буратинкой, так с них помощи, как с козла молока.

— Бер! Код "зеро"! Всем, кто меня слышит, код "зеро"! "Улей", код "зеро"! — Рихард чётко проговаривал слова. — Их тут как грязи. Шайзе! — следом полился поток брани на немецком языке, перемешанный включениями из великого и могучего и звуками стрельбы. Неожиданно стрельба смолкла. — Майн Гот! Дети! Откуда здесь дети, они гонят детей!

Оглушающий многоголосый визг и снова стрельба. Удар, хриплый мат на немецком, булькающий звук и тишина…

— Клёст! Держись, фашист недобитый!

Я застонал, в шаге от меня заскрипели зубами Тень и Багира, охнул и матюгнулся Боха. "Зеро", на сленге охотников обозначает, что борцы с нечистью вступают в бой с заведомо более сильным противником, шансы выжить при таком столкновении стремятся к нулю. На минус втором уровне происходит нечто страшное. Клёст не из тех, кто необдуманно бросается словами, обстановка именно такая, какая была в сообщении.