|
– Ночью украл, а днем за деньгами пришел? А? А? – Помилуйте, ва…се благо…родие, – застонал было жид. – Сказывай, где моя лошадь? Куда ты ее дел? Кому сбыл? Сказывай, сказывай, сказывай же! Жид уже и стонать не мог; на посиневшем его лице исчезло даже выражение испуга. Руки опустились и повисли; все его тело, яростно встряхиваемое Чертопхановым, качалось взад и вперед, как тростник. – Деньги я тебе заплачу, я тебе заплачу, сполна, до последней копейки, – кричал Чертопханов, – а только я задушу тебя, как последнего цыпленка, если ты сейчас не скажешь мне… – Да вы уже задушили его, барин, – смиренно заметил казачок Перфишка. Тут только опомнился Чертопханов. Он выпустил шею жида; тот так и грохнулся на пол. Чертопханов подхватил его, усадил на скамью, влил ему в горло стакан водки – привел его в чувство. И, приведши его в чувство, вступил с ним в разговор. Оказалось, что жид о краже Малек-Аделя не имел ни малейшего понятия. Да и с какой стати было ему красть лошадь, которую он же сам достал для «почтеннейшего Пантелея Еремеича»? Тогда Чертопханов повел его в конюшню. Вдвоем они осмотрели стойла, ясли, замок на двери, перерыли сено, солому, перешли потом на двор; Чертопханов указал жиду следы копыт у плетня – и вдруг ударил себя по ляжкам. – Стой! – воскликнул он. – Ты где лошадь купил? – В Малоархангельском уезде, на Верхосенской ярмарке, – отвечал жид. – У кого? – У казака. – Стой! Казак этот из молодых был или старый? – Средних лет, степенный человек. – А из себя каков? На вид каков? Небось плут продувной? – Долзно быть, плут, васе благородие. – И что, как он тебе говорил, плут-то этот, – лошадью он владел давно? – Помнится, говорил, что давно. – Ну, так и некому было украсть, как именно ему! Ты посуди, слушай, стань сюда… как тебя зовут? Жид встрепенулся и вскинул своими черными глазенками на Чертопханова. – Как меня зовут? – Ну, да: как твоя кличка? – Мошель Лейба. – Ну, посуди, Лейба, друг мой, – ты умный человек: кому, как не старому хозяину, дался бы Малек-Адель в руки! Ведь он и оседлал его, и взнуздал, и попону с него снял – вон она на сене лежит!.. Просто как дома распоряжался! Ведь всякого другого, не хозяина, Малек-Адель под ноги бы смял! Гвалт поднял бы такой, всю деревню бы переполошил! Согласен ты со мною? – Согласен-то согласен, васе благородие… – Ну и, значит, надо прежде всего отыскать казака того! – Да как зе отыскать его, васе благородие? Я его всего только разочек видел – и где зе он теперь – и как его зовут? Ай, вай, вай! – прибавил жид, горестно потрясая пейсиками. – Лейба! – закричал вдруг Чертопханов, – Лейба, посмотри на меня! Ведь я рассудка лишился, я сам не свой!.. Я руки на себя наложу, если ты мне не поможешь! – Да как зе я могу… – Поедем со мною и станем вора того разыскивать! – Да куда зе мы поедем? – По ярмаркам, по большим трахтам, по малым трахтам, по конокрадам, по городам, по деревням, по хуторам – всюду, всюду! А насчет денег ты не беспокойся: я, брат, наследство получил! Последнюю копейку просажу – а уж добуду своего друга! И не уйдет от нас казак, наш лиходей! Куда он – туда и мы! Он под землю – и мы под землю! Он к дьяволу – а мы к самому сатане! – Ну, зацем зе к сатане, – заметил жид, – можно и без него. |
