|
Вера Ивановна побледнела. Она увидела, что муж взволнован еще больше, чем она. Это почему-то заставило ее успокоиться. — Иди к нему, — прошептала она, — а я спущусь к управдому и оттуда позвоню в милицию... Арзуманян тускло посмотрел на жену; потом он больно сжал ей руку и сердито прошептал: — Ты сошла с ума! Какое нам дело? Не говори глупостей. Если мы его выдадим, то завтра его сообщники зарежут нас, как цыплят. Ты не знаешь этих уголовников... И, резко повернувшись, он ушел в кабинет. Ночной пациент встретил его подозрительным взглядом. — С кем это вы там шептались? — спросил он, глядя на врача в упор. — Смотрите, доктор... — Жена проснулась, — виновато произнес Арзуманян. — Я ее успокоил... И доктор промыл рану в руке этого человека, извлек пулю, застрявшую в мякоти, и привычно сделал перевязку. — Ну, вот и все, — оказал он, — но если появится опухоль, краснота или температура, то немедленно обратитесь к врачу. Заражение не исключено. — Благодарю вас, — снова переходя на любезный тон, мягко произнес неизвестный, — тогда я снова зайду к вам. Вот... И он протянул доктору деньги. Арзуманян покорно их принял. Как только захлопнулась дверь за ночным пациентом, началась первая семейная ссора. Вера Ивановна плакала, кричала на мужа, упрекала его в трусости. Доктор пытался оправдываться, но это еще больше раздражало Веру Ивановну. — Стыдись, — говорила она, — ты вел себя, как шкурник, как обыватель, как трус!.. Мне горько, что у меня такой муж!.. Как ты мог так поступить?.. Уже на рассвете супруги примирились. Доктор клятвенно обещал жене, что если этот человек вторично явится («А он явится, безусловно явится, вот увидишь», — говорил доктор), то он его задержит. — Я не струсил, — продолжал Арзуманян, — честное слово, нет... Но это было так неожиданно, что я растерялся, пойми, Верочка... На следующий день вечером неизвестный снова пришел. На этот раз дверь отворила Вера Ивановна, — Простите, доктор дома? — спросил он. Вера Ивановна взглянула на его перевязанную руку и поняла, кто пришел. — Дома,— сказала она,— пройдите. И проводила пришедшего в кабинет мужа. Потом она прошла в столовую и тихо сказала Арзуманяну: — Он пришел. Я пойду к управдому. Хорошо? — Не надо, — ответил Арзуманян. — Я сам после перевязки выйду с ним на улицу и сдам его постовому милиционеру. Вера Ивановна согласилась. Доктор прошел в кабинет, снова промыл рану, сделал перевязку и вместе с пациентом вышел из квартиры. Вера Ивановна, волнуясь, ожидала его возвращения. Наконец, он пришел, открыв своим ключом дверь. — Ну? — спросила она. —Видишь ли,— промямлил Арзуманян,—дело в том... Ах, как не повезло... Одним словом, постового милиционера почему-то не оказалось на месте. Наверно, ушел куда-нибудь... И доктор начал старательно чистить воротник своего пальто. Впрочем, в этом не было никакой нужды; воротник был абсолютно чист. Утром, придя на работу, я увидел в приемной молодую женщину. Она подошла ко мне. — Мне нужно к старшему следователю, — сказала она, — Я вас слушаю. |
