— Что с тобой? — донесся до него голос Кэпа. — Тебе помочь?

— Нет, нет… кажется, все прошло… что-то с головой. — И действительно, Док снова стал ощущать свое тело, ощущение чужого взгляда исчезло, и он, чувствуя предательскую слабость в ногах, шагнул с крыльца и сел на ступеньку.

Тут же из-за дальней опушки, со стороны тропы, раздалось шумное хлопанье крыльев. Это стайка рыжевато-серых соек, спланировав почти к самой земле, пронеслась мимо избушки и, рассевшись на нижних ветках сосен, взялись наперебой кричать: кээй, кээй. Затем они, как по команде, сорвались с веток и, сделав крутой вираж, скрылись в долине ручья. Из-за угла избушки появился Дед:

— Так, робятки, начинается! Трущобные злыдни скоро явятся. Они уже с хребта спускаются.

Мы стали вглядываться в стену леса, что ограничивала поляну, там, где тропа у нашей Сторожевой башни на поляну и выходила. Так прошло несколько напряженных минут, когда профессионально дальнозоркий Кэп спокойно сказал:

— Появились… Вон чья-то рожа за деревом… вон, внизу у самого камня!

— Сейчас эта рожа из снайперской винтовки кэ-э-к пальнет… и ага! — мгновенно прокомментировал Текс.

— Ну, с такого расстояния нас и из обычного винтаря несложно перещелкать, будто куропаток, — спокойно произнес Кэп. — Здесь ведь не больше кабельтова по прямой.

— Цыц!.. Тихо все! — шикнул Дед.

Через пару минут на поляну выскочил какой-то мужичок и огляделся. Затем, обернувшись, он что-то прокричал и махнул неестественно длинной рукой. Из-за камня на поляну цепочкой потянулись люди. Увидев выходивших, Дед замер с окаменевшим лицом. Потом, посмотрев на друзей, он как-то вяло махнул рукой и пошел навстречу «злыдням».

И вот они стоят лицом к лицу. С одной стороны — трое друзей с дедушкой, а с другой… С другой — существа, которых и людьми-то назвать трудно. Только трое выглядели почти обычно. Один — в центре — огромный, глыбоподобный мужик с настолько могучей шеей, что голова на ее фоне казалась совсем маленькой. Другой коренастый, с длинными, до колен, мощными руками. Глядя на него, Док почему то подумал, что это телохранитель. Третий — державшийся несколько позади — имел совершенно нормальные пропорции тела. На нем была надета какая-то мантия или ряса — так сразу и не поймешь — с глубоким капюшоном, из-за которого лицо совсем не просматривалось. А вот другие десять… Непропорциональные — разные руки и ноги, вместо головы какие-то небольшие возвышения с крупными выпуклыми глазами и почти полным отсутствием как черепной коробки, так и, наверное, мозга. Оглядывая их, Док почувствовал подступившую тошноту, и, борясь с ней, он откашлялся и пробормотал:

— Что ты там бормочешь, Чужак? Кто тебе разрешил вякать?! — густым басом проревел могучий предводитель.

— С каких это пор ты здесь командуешь, Калган? — спокойно спросил Дед. — Может, и мне у тебя надо спрашивать разрешения, а?

— А-а-а, Целитель!.. Заступничек… Здесь или не здесь, но ты тоже ответишь за все! — снова пробасил предводитель.

— Вот и скажи, с чем пожаловали, какие у вас к нам вопросы? Может, кто из вас заболел, или исцелить кого надо, — так же невозмутимо, с легкой издевкой произнес Дед.

От этих слов Калган дернулся. Тут же к предводителю подскочил Капюшон и что-то зашептал на ухо. Тот, отклонившись назад, внимательно выслушал шептуна и процедил сквозь зубы:

— Я забираю вот этих троих. Они вчера убили моего брата — вот он убил! — и показал пальцем на Дока.