– Бог в помощь! – поприветствовал Лазарев друга, с минуту постояв у него за спиной.

От неожиданности тот вздрогнул всем телом и уронил в бурую сырую траву все жалобно зазвеневшее сооружение.

– Чего подкрадываешься, балбес! – напустился он на Костю чуть ли не с кулаками. – Специально же отошел подальше, чтобы дрыхнуть тебе не мешать! В индейцев в детстве не наигрался?..

В индейцев играли в незапамятные школьные времена оба, вместе со всей многочисленной дворовой командой, только толстому и неуклюжему Пашке роль Виннету или Чингачгука доставалась не в пример реже, чем щуплому и подвижному Косте, чем он не без оснований гордился.

– Да ладно тебе… А что это за чум ты собираешь? Есть же уже палатка…

– Соберу – сам увидишь! – все никак не мог остыть Безлатников, ползая на коленях в сырой траве. – Винт из-за тебя уронил!.. Ищи давай, помогай!..

Неуловимый винтик нашли общими усилиями, только повалив траву в радиусе пяти метров и подтвердив тем самым один из основополагающих законов Мерфи. Лазарев так старался, что Павел оттаял еще в процессе поисков, хотя и отказался наотрез просветить его, сгорающего от любопытства, о содержимом нескольких коробок и свертков, которые они вчера с трудом протащили через «шкуродер».

– Иди завтрак готовь, – безапелляционно сплавил он товарища с глаз долой. – И чтоб мне не подглядывать!

– Очень нужно… – удалился Костя с чувством оскорбленного собственного достоинства.

Завтрак он готовить, конечно, не собирался, ограничившись разогреванием вчерашнего чая. Да и из чего его особенно готовить, когда налицо сплошной «сухой паек»? Вот если бы…

Ленок схватил блесну при первом же забросе, будто ждал на этом самом месте с лета. Несколько разочарованный его невеликими размерами, Константин полюбовался немного яркой рыбой, напоминающей вынутый из горна слиток раскаленного металла, остывающий на глазах, и принялся методично нахлестывать темное зеркало просыпающегося озера спиннингом…

Когда часам к двенадцати Павел усталый, но довольный пришел завтракать (или обедать?), его ждал свежезапеченный хариус.

– Повозился бы еще чуток – как раз уха бы подоспела, – заявил добытчик, дуя на ароматный бульон в деревянной ложке.

– Подоспеет – поедим! – Безлатников навалился на рыбу так, будто голодал по меньшей мере неделю. – А пока и это сгодится… Много взял?

– Да есть маленько… – скромно опустил глаза Костя, демонстрируя ведро со ждущей разделки рыбой.

– Ого! И ленок есть?..

– Трохи есть… А ты там что наваял?

– Сейчас чай допью, сходим, и посмотришь сам…

Что-то большое и пестрое показалось в прорехи между бурыми кустами еще издали.

– Вау-у! – восхищенно взвыл Лазарев, оглядывая со всех сторон то великолепие, в которое превратилась невзрачная охапка трубок. – Дельтаплан! Неужели полетит?

– Без проблем, – заверил его гордый создатель, любовно поглаживая туго натянутую ткань крыла. – Еще как полетит. Только двигатель смонтирую…

– Так он еще и с мотором?

– Естественно. Гор-то поблизости нет. Откуда взлетать? Не с этой же муравьиной кучи! Между прочим, он рассчитан на двух человек…

– Мне лететь? – ужаснулся Костя. – Да еще на этой этажерке? Ни в жисть!..

– Полетишь-полетишь, куда ты денешься! Или будешь здесь ждать, пока я вернусь из разведки?

– Ни за что! А парашюты у тебя есть?

– Зачем? Дельтаплан сам по себе как парашют действует.