Меган чувствовала себя такой несчастной, что даже не спросила, куда они направляются. Она подумала, что Джастин передумал ехать в свой уэльский дом, но выяснилось, что они едут именно туда. Во время путешествия остановились лишь дважды. В первый раз Джастин, воспользовавшись случаем, переоделся в более подходящий для дороги костюм. Меган с облегчением вздохнула, узнав, что он захватил с собой ее багаж. Хоть он и не предложил ей переодеться, она успокоилась – ведь ей не придется ходить в белом вечернем платье до возвращения в Лондон.

Чем дольше они ехали, тем больше менялся ландшафт – равнины уступали место холмам. Дорога была отвратительной, поэтому карету то и дело подбрасывало на ухабах. Надписи на изредка попадавшихся им на пути дорожных указателях напоминали Меган имена из каких-то иноземных легенд: Тхедегар, Тидфил, Эбердер, Нит и Лленелли. Хотя Меган была еще очень неопытной путешественницей, она без труда догадалась, что так называются небольшие уэльские городки. Итак, похоже, Джастин действительно вез ее в Виндсмер.

Они ехали почти до полуночи. К счастью, на небе сияла полная луна, освещавшая окрестности и темную извилистую дорогу. Поначалу же Меган опасалась, что Прайор не увидит колеи и они заблудятся. Впрочем, Джастину все равно пришлось привязать к седлу зажженный фонарь и ехать впереди экипажа, чтобы кучер не сбился с пути.

Последние часы оказались самыми напряженными – они ехали очень медленно, а ухабов было так много, что Меган пришлось ухватиться руками за сиденье, чтобы не свалиться на пол. Неожиданно она услышала глухой гул: видимо, они находились недалеко от моря.

Когда экипаж наконец остановился, выбраться из него ей помог не Прайор, а Джастин. Меган поначалу решила, что он смягчился, поэтому помог ей выйти из кареты. Но, глядя в его холодное, равнодушное лицо, она поняла, что ошибалась: он был так же мрачен, как и накануне.

Прайор занялся лошадьми, опасаясь, как бы те не подошли слишком близко к краю утеса, – пропасть находилась в каких-нибудь двадцати ярдах от них; Джастин же занялся неотложными делами. Меган в растерянности посмотрела на опекуна. Потом перевела взгляд на дом.

Сначала ей показалось, что Виндсмер непомерно велик. Затем поразила необычная темнота, царившая в доме. И лишь после этого Меган решила, что дом графа, в сущности, ничем не отличается от заброшенных особняков, которые ей уже доводилось видеть. Темно-серые камни четырехэтажного фасада почти почернели от времени, а многочисленные высокие башенки, казалось, тянулись своими шпилями прямо к таинственной луне. Ни в одном из окон не горел свет, а подъездная аллея, ведущая к главному входу, заросла сорняками. Меган вдруг подумалось, что они – Джастин, Прайор и она – были единственными живыми существами на много миль вокруг. Неужели граф действительно привез ее в необитаемый дом? Вспомнив же, что сначала Джастин хотел похитить ее, Меган решила, что именно заброшенный дом лучше всего подходил для его целей.

Однако она ошибалась. Джастин с отвращением смотрел на серые камни фасада, и это отвращение на сей раз не имело к ней, Меган, ни малейшего отношения.

– Иди в дом, не стой на ветру, – сказал граф. – У меня не было времени сообщить миссис Корк о нашем приезде, так что, разумеется, она не ждет гостей.

Повернувшись к Прайору, державшему лошадей под уздцы, граф отдал ему необходимые распоряжения. Затем снял с крыши кареты вещи. Меган стояла рядом, не решаясь входить в дом без хозяина. Бросив на нее свирепый взгляд, граф двинулся вперед, держа в каждой руке по огромному саквояжу.

– Иди же, – бросил он через плечо, шагая по заросшей сорняками дорожке, ведущей к каменным ступенькам.