Гевин резко выдохнул. Он не должен утешать ее – это глупо и бесполезно. Но как он мог игнорировать ее боль, если ему так хотелось облегчить ее страдания?

– Самое ужасное? О чем вы?

Кира перестала плакать и снова попыталась справиться с собой.

– После почти четырех лет мама поддалась давлению своей семьи и послала за нашим отцом, чтобы он приехал за нами и привез нас сюда. Сначала ей казалось, что ее родители смягчатся и примут нас, но раз уж они этого не сделали... – Кира прикусила губу, чтобы сдержать новые слезы. – Последнее, что сказала мне мама, я помню до сих пор. Нельзя смешивать разные культуры, это просто невозможно. Но я и есть смешение культур. – Неизбывная мука отразилась в ее глазах. – Я не могу избавиться от этого, что бы ни делала, и нигде не могу найти место для себя. Замужество – это моя единственная надежда.

Вот как? А он прилагает все усилия, чтобы лишить ее этой надежды.

Гевин чувствовал, что становится отвратителен сам себе. Черт, черт, черт! Он не хотел видеть, как Кира страдает из-за того, что было не в ее власти. И все же ей не могла быть позволена роскошь этого замужества. По крайней мере не с его кузеном – ведь они все равно не подходят друг другу.

Тем не менее отчаяние Киры терзало его. Если он собирается отобрать у нее будущее – а это так и было, – он должен хотя бы сказать ей что-то в утешение.

– Вы не просто дитя смешения культур, Кира, вы индивидуальность. Как же вы забыли об этом?

– Какое это имеет значение, если все другие забыли?

– Обидные слова, которые вы слышали сегодня, сказала женщина?

Кира кивнула.

– Так вот в чем дело! – Гевин щелкнул пальцами. Кира удивленно взглянула на него.

– Что?

– Они просто завидуют вам... – Он взял ее руку. – Вы красивы, умны, а женщины не любят это в других женщинах.

Кира посмотрела на него так, будто он сошел с ума.

– Да-да, это правда. – Гевин кивнул, словно подтверждал свои слова. – Они завистливые создания и показывают когти, когда считают, что кто-то их превзошел.

Кира покачала головой.

– Это были красивые женщины, которые, я уверена, обладают многими талантами.

Что ж, учитывая уровень сегодняшнего сборища, это было вполне вероятно. Не участвовала ли Корделия в этом унизительном разговоре? Гевин с досадой вздохнул, решив, что это тоже вполне вероятно. И все же она будет для него очень выгодной женой...

– Надеюсь, вы не позволите, чтобы их мнение слишком глубоко влияло на вас.

– Они обвинили меня в инцесте с Дариусом!

Гевин чуть не вскочил с места. Это было уже слишком! С трудом справившись со своим гневом, он твердо решил помочь Кире, по крайней мере на этот раз.

– Ничто из того, что они говорят или делают, не может отобрать у вас качества, которыми вы обладаете. Никогда. – Он сжал ее руку. – Я считаю, что вы прекрасны именно такая, как есть.

Расцветшая на лице Киры улыбка была наградой за его заботу, и Гевин улыбнулся в ответ, чувствуя безумное желание поцеловать ее.

– Вы не видели моего племянника? – услышал он через мгновение из другой комнаты голос тети Кэролайн и быстро встал, чтобы тетя не застала его утешающим Киру. Один Бог знает, что бы она наговорила ему, увидев такое.

– Подумайте о том, что я сказал. Вы обладаете всем, что есть у этих женщин, и даже большим.

Выходя из бильярдной, герцог оглянулся. Благодарность на лице Киры не удивила бы его, но это определенно была любовь. Увиденное произвело на него такое огромное впечатление, что он тут же поверил во все, что мгновение назад сказал ей.

Кира лежала в темноте на прохладных простынях и прислушивалась к доносившемуся из-за окна легкому перестуку дождя.