|
Кэти родилась в 1957-м, Джо – в 1956-м. Правда, между ними всего полгода разницы, поэтому они оказались в одном классе. Отец родился в марте, в День святого Иосифа, мать – в сентябре. На праздник святого Михаила и всех ангелов, – объяснила Эмили, выкладывая яйца на подогретую в духовке тарелку и добавляя колбаски. – Они были лучшими друзьями. Садись, Девлин, ешь! Потом, в выпускном классе, благодаря Джо наша школьная футбольная команда попала на первый чемпионат штата по футболу. Он был одним из тех типичных ведущих игроков, которых так часто показывали в голливудских фильмах сороковых годов. Кэти тоже была киношным персонажем: этакий симпатичный голубоглазый капитан команды чирлидеров. Все знали Джо и Кэти. И любили, начиная с соседей и заканчивая учителями. В городе устроили праздник, и все перепились, даже Кэти и Джо. Тогда-то они здорово повеселились на заднем сиденье машины. Утром оба поняли, что совершили ошибку, и решили поскорее обо всем забыть и по-прежнему оставаться лучшими друзьями. Джо утверждал, что они были крайне смущены случившимся.
Она положила яичницу с колбасками на свою тарелку и села рядом с Миком. – Но тут вмешалась ты, – ухмыльнулся Девлин. – Именно. Когда Кэти все поняла, пришлось рассказать Джо, а потом они во всем признались бабушкам. Дедушка Шански к тому времени умер, оставив бабушку вдовой с двумя сыновьями. Когда настал март, Кэти получила стипендию в Уэллесли, а Джо – в Принстоне. Без этих стипендий у них просто не было средств на обучение, а ведь оба мечтали о серьезной карьере. Поэтому Кэти скрыла свое положение, чтобы ее не вышибли из колледжа, и бабушки увезли детей в соседний город, где заставили пожениться гражданским браком, чтобы на мне не было клейма незаконнорожденной. После окончания школы и до начала занятий в колледже Кэти, как объявила ее мать, отправилась в большое турне по Европе. На самом же деле все это время она пребывала в приличном церковном приюте для согрешивших девушек, пока я не появилась на свет. Меня предполагали отдать на удочерение в порядочную католическую семью, но бабушки, впервые увидев внучку, дружно запротестовали и забрали ее к себе. – А твои родители развелись? – допытывался Девлин. – Гражданский брак был аннулирован на том основании, что невеста во время заключения брака не достигла положенного законом возраста. При этом никто не позаботился упомянуть о согласии родителей. И это позволило Кэти и Джо венчаться в церкви, когда они наконец выбрали себе спутников жизни. После Уэллесли Кэти закончила юридический факультет Йельского университета и вышла замуж за Картера Фелпса-четвертого. У нее двое детей: Феба и Картер-пятый. Джо стал доктором, педиатром. Женился на славной ирландочке Мэри Шаннон, и теперь у них трое сыновей: Джо, Фрэнк и Шон. – Ты не называешь своих родителей мамой и папой, – заметил он. – Я никогда не считала их таковыми, – пожала плечами Эмили. – Мы с матерью виделись только на Рождество, когда она, по настоянию бабушки О'Майли, приезжала домой. По-моему, в другое время она вообще забывала о моем существовании. Не пойми меня неправильно: Кэти хорошая женщина и прекрасная мать для Фебы и Картера, но я для нее – всего лишь досадное напоминание о давней ошибке. Конечно, до помолвки ей пришлось рассказать будущему мужу о своем маленьком грешке, поскольку оба знали, что Картер-четвертый собирается идти в большую политику. На пышной свадьбе меня открыто представляли всем гостям. Картер даже хотел, чтобы я разбрасывала на пути новобрачных розовые лепестки, но Кэти не позволила. В глазах окружающих я считаюсь отпрыском от юношеского неудачного брака, который был аннулирован. Мне нравятся Картер и дети, а Феба обожает мои книги. Кэти потрясена моей карьерой и успехами. Время от времени репортеры именуют меня падчерицей сенатора Фелпса из Виргинии. |
