– Я уже это понял, – кивнул он, потянувшись к сладкой булочке и щедро намазывая ее маслом. Так она – падчерица сенатора? Может, теперь его депортируют из страны за совращение девственной падчерицы Фелпса? – А твой отец?

– О, Джо – хороший парень. В детстве я видела его куда чаще, чем Кэти, но занятия медициной требовали много времени. Правда, он всегда помнил мой день рождения. Когда он женился, Мэри Шаннон хотела, чтобы я жила с ними, но бабушки наотрез отказались. Поэтому ей пришлось родить троих детей. Джо и Фрэнк уже старшеклассники, а Шон – в начальной школе. Меня всегда приглашают на праздники. Мэри Шаннон – чудесная женщина с широкой душой, и хотя бабушка Шански была немного обескуражена ее энтузиазмом, все же по достоинству ценила ее любящую натуру. Но теперь ты понимаешь, почему я никогда не называла их отцом и матерью. Да, они дали мне жизнь, но вовсе не были моими родителями. – Эмили встала: – Надеюсь, ты наконец наелся? Если съешь еще одну булочку, тебе станет плохо. Ты уже слопал четыре! – Она потянулась к его тарелке.

– У нас впереди тяжелая работа, Эмили Шански, – ухмыльнулся он. – Но сначала мне нужно в аптеку за презервативами. Объясни, где это?

Она назвала адрес аптеки и добавила:

– Постарайся не привлекать излишнего внимания. Мало того что у тебя внешность запоминающаяся, да еще этот «хили». Не хочешь же ты, чтобы все в «Стратфорде» узнали, что у нас роман? Я уж не говорю об Эгрет-Пойнт! Это маленькой городок, Девлин.

– Я вырос в точно таком же, – вздохнул он и, выйдя с черного хода, помахал ей рукой, прежде чем направиться к машине. Он хорошо знал, что ему нужно: самые тонкие в мире резинки с хорошей смазкой. Оставалось надеяться, что в аптеке такие окажутся. И она должна как можно скорее получить рецепт на таблетки. Он вовсе не желает пользоваться чертовыми резинками дольше, чем необходимо. Не желает, чтобы что-то стояло между его плотью и горячим, влажным лоном Эмили Шански.

Мик медленно вырулил из ворот задним ходом и выехал на Фаундерс-уэй, как раз когда Рина Зелигман сворачивала на маленькую улочку. Они обменялись кивками.

Интересно, куда это он собрался?

Рина остановила «лексус» у дома Эмили.

– Эмили, это я, Рина, – окликнула она.

– Я наверху, перестилаю постель, – отозвалась Эмили. – Сейчас спущусь.

– Нет, я поднимусь и помогу тебе, – возразила Рина, взбегая по ступенькам. – Почему ты меняешь простыни в гостевой спальне? Это не «Гранд-отель», солнышко, и я уверена, что мистер Шик не раз проводил две ночи подряд на одних и тех же простынях.

Но тут что-то привлекло внимание Рины.

– О Боже! – театрально воскликнула она. – Ты переспала с ним! Надеюсь, он догадался надеть презерватив? Я попрошу Сэма дать тебе рецепт. Нет, заставлю его дать тебе запас таблеток на пару месяцев. Не хочешь же, чтобы в городе пронюхали, что ты поимела своего редактора. Я никогда не спрашивала тебя ни о чем подобном, но ведь это твой первый раз, так? И как тебе понравилось?

Эмили побагровела, как свекла.

– Первый. Так откуда же мне знать, хорош он или нет?

– Знаешь. Женская интуиция, – пояснила Рина.

– Тогда он хорош.

– Почему сейчас? И почему именно он? – удивилась Рина. – А-а, сексуальные сцены. Я совсем забыла!

Эмили принялась натягивать на подушки чистые наволочки.

– Да, ведь он мой редактор и, следовательно, обязан помогать мне, – ухмыльнулась она. – И на карту ставится не только моя, но и его карьера.