— Войдите, — сказал генерал, снова поднимаясь на ноги.

Он посмотрел на вошедшего человека и ощутил холодок, внезапно вспомнив, каким женственным обычно кажется капитан.

Он был бледен даже для китайца, черные волосы зачесаны назад и разделены сбоку аккуратным пробором. Волосы вокруг ушей и на затылке подстрижены так коротко, что под ними виднелась белая кожа. На овальном лице с изящной линией подбородка выделялись тонкие сжатые губы, цвет которых почти не отличался от цвета кожи. Возникало впечатление, будто из них ушла вся кровь.

Чжу был одет в безукоризненно отглаженную форму, которая спадала с узких плеч идеальными вертикальными линиями. Он не отдал чести и не сделал никакого другого приветственного жеста — просто встал в середине комнаты, положив одну ладонь на другую, а его золотые капитанские погоны замерли на плечах гордыми горизонтальными планками. Генерал начал говорить, давая сводку событий последних двадцати четырех часов. Чжу стоял абсолютно неподвижно, ни малейшее движение не выдавало его состояния или настроения.

Помощник вдруг понял, что чуть подался вперед и пытается увидеть, что творится там, в глазах Чжу, за стеклами очков в тонкой серебряной оправе. Он помнил, какими они были прежде: пустой взгляд, расширенные черные зрачки.

Генерал закончил. После короткой паузы Чжу наконец шевельнулся, разъединил руки и переложил их за спину. Это движение привлекло внимание помощника, и что-то вспыхнуло в его памяти. С шестого этажа до него доносился слушок… что такое случилось с правой рукой Чжу?

— Значит, ваши люди убили не того брата? — тихим приятным голосом осведомился Чжу.

Генерал кивнул.

— Именно. И если станет известно, что было покушение на жизнь одиннадцатого панчен-ламы, весь Тибет охватит восстание. Нам нужно, чтобы ты предотвратил это.

Чжу не ответил. Генерал продолжил, и голос его приобрел неожиданно заискивающий тон.

— Я, конечно, верну тебя в список оперативных работников и придам любых сотрудников, которые будут нужны для проведения операции.

Чжу провел рукой по голове, разглаживая пробор. Он явно не торопился с ответом. Вместо этого он, казалось, впервые осматривался в кабинете генерала: скользнул глазами по большому прямоугольному кофейному столику, основательному деревянному столу и жестким стульям с высокими спинками. Когда он перевел взгляд на помощника, на его лице появилась ироническая ухмылка, от которой у того пересохло во рту. Такой поворот колеса фортуны явно устраивал Чжу, и неудивительно: его, отстраненного от оперативной работы, теперь сам начальник БОБ практически умолял расчистить то, что наворотили другие.

— Я бы хотел включить в команду лейтенанта, который провалил задание, — сказал он наконец.

Генерал пожал плечами.

— Не думаю, что от него будет польза, но если хочешь… — он кивнул помощнику, — считай, что вопрос решен.

Чжу кивнул.

— Сколько у меня времени?

— До праздника Линка остается шесть недель, и нам нужна абсолютная уверенность, что к тому времени вопрос будет решен. Тебе забронированы билеты на самолет в Чэнду вечером с пересадкой на Лхасу завтра утром. Я предоставляю тебе те же полномочия, что и прежде.

Можешь использовать любые методы, какие сочтешь необходимыми.

Стрельнув взглядом в сторону помощника, он посмотрел Чжу прямо в глаза.

— Но нет необходимости осложнять дело, капитан. Требуется, чтобы вы не дали ситуации выйти из под контроля и обеспечили секретность всех мероприятий. Нам нужно, чтобы вы нашли мальчика. Все.

— Нашел? — переспросил Чжу тоном, в котором сквозило некоторое удивление.