Лука чуть сместился, чтобы получше разглядеть, и увидел тощую фигуру, которую вели в эту соседнюю комнату двое странно одетых монахов. Фигура между ними едва держалась на ногах. Лука еще сильнее прижался к полу, пытаясь увидеть, кто это. Он рассмотрел наконец какого-то монаха: глаза его закатились, лицо казалось белее мела. Потом внутренняя дверь захлопнулась, и он исчез из вида.

Лука лежал перед дверью, моргая и пытаясь понять, что же такое видел. Голова раскалывалась от боли, и думать было трудно. Дыхание по-прежнему оставалось стесненным, и он ощущал во рту химический привкус.

Почему опоенного монаха увели в какую-то странную комнату? Чем они там занимались?

Охваченный внезапным страхом, он поднялся на ноги, но кровь прилила к голове. Он расставил ноги пошире, чтобы не упасть; его тошнило, он потерял ориентацию.

Послышался звук шагов по другую сторону двери, потом со скрежетом начал отодвигаться тяжелый металлический засов. Церемония закончилась. Монахи расходились.

Лука бегом бросился по коридору, но ноги стали неловкими, ватными. Через сотню ярдов он завернул за угол и остановился в поисках шоколада на лестнице. Шоколада не было.

Неужели он пошел не туда?

Впереди коридор разветвлялся на два более узких, и Лука замер, не зная, какой выбрать. Слева на деревянном колесе была намотана металлическая цепь с крупными звеньями. Он приблизился к одной из горящих свечей, пытаясь включить мозги, но шипение фитиля показалось невыносимо громким. Лука смотрел на волнующийся язычок пламени. Свеча изрыгнула длинное перо черного дыма, мазнувшее по стене.

Он смотрел на пламя, открыв рот и широко распахнув глаза, перед мысленным взором стали появляться странные пляшущие образы. Все дело было в запахе, от него на Луку накатывала слабость. Веки налились свинцом.

Он услышал шаги, потом голоса. Они приближались. На стене появились отблески света из-за угла. Лука тряхнул головой, пытаясь вырваться из оцепенения, и тут его глаза остановились на цепи, уходящей в пол. Он присмотрелся — это была крышка люка.

Когда Лука поднял крышку, звякнула металлическая цепь, и он стал спускаться в люк по деревянной лестнице. Он вытащил из кармана зажигалку, но пока не открывал.

Внизу царила непроницаемая темнота.

Несколько секунд спустя он услышал шлепающие звуки наверху — процессия людей в войлочных тапочках прошла по деревянной крышке, и наступила тишина. Лука подождал еще минуту, прислушался к звуку собственного надрывного дыхания и наконец большим пальцем крутанул колесико зажигалки.

Когда вспыхнуло пламя, из темноты возникли очертания ужасающей фигуры. Лука отпрянул к стене, инстинктивно убрав большой палец с клапана газа, и все пространство погрузилось обратно во тьму. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться и понять, что эта фигура — лишь рисунок на стене узкого туннеля, в котором он оказался.

Держа зажигалку над головой, он вгляделся в рисунок. На нем был какой-то странный бог с голубой кожей и пламенеющими оранжевыми волосами. Губы растянуты в свирепом рыке, громадные резцы обнажены, желтые глаза смотрят обвиняюще. В руках он держал десятки обнаженных человеческих фигур, которые давил и сжигал в пламени, полыхавшем повсюду на его жутком теле.

Фигура была частью стенной росписи, которая тянулась по всей длине коридора от пола до потолка и исчезала в темноте. Лука медленно шел вперед, обводя глазами сцены, изображенные на стене, и поражаясь изобилию цветов и форм.

«Что это за место?» — прошептал он.

В глубокой нише огонек зажигалки выхватил из темноты еще одну фигуру. Это была четырехфутовая статуя Будды на постаменте. Лука шел медленно, и по мере его приближения складывалось впечатление, что статуя переливается в отблесках пламени. Он подошел еще ближе, протянул руку и провел пальцами по шершавой поверхности.