Кавано поглядел на стробоскопические лампы в углу комнаты. Маленькие разноцветные колбы торчали в разные стороны, напоминая произведение какого-нибудь абстракциониста. Если бы кто-то увидел их через окно, они не вызвали бы никакого подозрения.

— Наши потери все те же? — спросил он.

— Пять человек убиты. Пять — с тяжелыми ранениями, но в стабильном состоянии. Похоже, они выживут.

— И то хорошо.

Кавано прошел через гостиную и открыл застекленные двери. Поднырнув под очередные желтые ленты с надписью: «Место преступления», он вышел на террасу шириной метра три, сложенную из каменных плит. По бокам стояли горшки с цветами и кустами. Кавано перегнулся через парапет высотой по пояс и глянул вниз. Скала резко обрывалась в океан, в десяти метрах внизу бушевали волны. Водяная пыль долетала даже сюда.

— Мы послали людей на лодках, чтобы поискать в воде тело, на тот случай, если бы у Прескотта хватило ума попытаться спуститься вниз, — сказал Разерфорд.

— Лучше проверить. Кавано старался вести себя как ни в чем не бывало.

Он спокойно повернулся назад и посмотрел на птичьи домики под крышей, висевшие по углам дома. Они были направлены в разные стороны. Если внутри домиков стоят видеокамеры, а Кавано был уверен в этом, Прескотт мог наблюдать за всем периметром своего участка.

Кавано зашел обратно в дом. Ремонтник забивал гвозди, прикрепляя очередной лист фанеры. Четверо полицейских направились к выходу, а два агента ФБР дожидались Разерфорда.

— Мы подождем, пока починят электросеть и заколотят окна, а потом закроем дом, — сказал он.

Кавано кивнул.

Он осмотрел кабинет, спальни и ванные комнаты, потом пошел в гараж и проверил прачечную и фотолабораторию.

Разерфорд сопровождал его повсюду.

Наконец Кавано вернулся к главному входу и снова осмотрел фасад, покачав головой.

— Видишь, я же говорил, — сказал ему Разерфорд.

— Попытка — не пытка. Ты же не осудишь меня за это.

— Правильно. За это — не осужу.

— Лучше мне было остаться в больнице.

— Чем могу помочь? — спросил жилистый усатый мужчина, продавец в оружейном магазине.

— Мне нужно ружье.

— Какая-то конкретная модель?

— Помповый «ремингтон 870» двенадцатого калибра.

— Да уж, конкретная. Вы случайно не из органов правопорядка?

— Нет. А почему вы спросили?

— Эту модель предпочитает большинство полицейских, а также спецназ армии США.

— Правда, что ли? — переспросил Кавано.

— Мне нужна самая надежная пила по металлу и несколько полотен к ней, — сказал Кавано продавцу в хозяйственном магазине.

— Мне нужна надувная лодка в комплекте с подвесным мотором, — сказал Кавано продавцу в магазине, торгующем излишками армейского снаряжения...

Он снял матрац и прикрепил ружье к раме кровати при помощи купленных в хозяйственном магазине струбцин так, чтобы ствол выступал за край. Потом взял в руки пилу и начал пилить ствол в десяти сантиметрах от дульного среза. Ружье должно было стать более компактным. Так поступали многие полицейские. Потратив час времени и несколько полотен, он добился желаемого результата. На время он не обращал никакого внимания. Его мысли были заняты более важными делами.

Он снова позвонил в больницу. «Никаких изменений». Он открыл две коробки с патронами, снаряженными дробью номер два. Крупная дробь давала хорошую кучность на большом расстоянии.

Чтобы еще больше улучшить точность, он взял в руки новенький эмерсоновский нож, купленный в том же оружейном магазине, и принялся надрезать гильзы по периметру в районе границы между пороховым зарядом и дробью, в двух третях от края.