— А я думала, ты можешь этого вызвать, своего, ну, майора… — В ее голосе мне явственно послышалась надежда — они что, меня за Господа Бога держат?

Майор Никита Игоревич Ильин — старший опер нашего главного в городе (а может, в области) убойного отдела — или что-то в этом роде, никогда я в чинах и должностях не разбиралась, как до сих пор в журналистах держат?

Когда нас судьба с Игоревичем свела, он вроде бы вылавливал расхитителей социалистической собственности. Впрочем, тогда уже не социалистической. Не мужик — сокровище. Внешность обманчивая: росточком не гигант, немного меня повыше, до ста восьмидесяти только в ботинках дотягивает, сухой, как скорпион и, кстати, такой же ядовитый. И незаметный, второй раз не взглянешь, одно слово — опер. Только глаза редкостные — глубокая синева в зелень, как море у Херсонеса.

Я который уже год мечтаю завести с майором основательный роман. Но, во-первых, Ильин и сам основательный, с таким безнаказанно роман не покрутишь, непременно свадьбой закончится (тьфу-тьфу-тьфу, кабы не сглазить). А главное — чувства господин Ильин ко мне питает самые что ни на есть жаркие. Поскольку считает, что количество трупов, рядом с которыми я оказываюсь (хотя, по-моему, это они рядом оказываются), явно больше, нежели позволено нормальному законопослушному гражданину. Ну что ж делать, если судьба у меня такая! И кстати, два трупа мне Никитушка сам «подбросил», то есть, «познакомил», то есть… В общем, понятно, да?

Как бы там ни было, а страсть Ильина к моей персоне просто беспредельна — вот только оттенок у этой страсти несколько не тот, что потребен для романа.

— Да хоть трех майоров! — почему-то разозлилась я. — Труп-то наверняка криминальный!

— Ты думаешь? — растерянно и совершенно бессмысленно спросила Ланка.

— Ага, она пришла отдохнуть, пока никого нет, просочилась в замочную скважину, заползла к стеночке, чтоб уютнее лежалось, тут ее ни с того ни с сего кондратий и обнял. У тебя вон там подстилки лежат, что ж она тогда на них не легла? Кстати, у нее ключ был?

Ланка помотала головой. Ох, избави меня, боже, от друзей, а с врагами я и сама справлюсь.

Ну да, люблю я эту тетку, классная она, но нельзя же так! Конечно, нельзя, — проснулся внутренний голос, — а ты сама, обнаружив в своей квартире труп, тем более знакомый, лучше бы себя вела, соображала бы? А для Ланки студия — примерно как для тебя квартира, времени она тут проводит едва ли не больше, чем дома.

— Ланочка, радость моя, очнись. Сколько-то времени у нас есть, ты могла и в одиннадцать до меня дозвониться, и в студии позже появиться. Но все едино, скоро здесь толпа народу будет, давай пользоваться моментом. Я в любом случае на твоей стороне. Даже если ты эту девицу сама пристукнула, значит, у тебя были веские основания. Но это я так, к слову пришлось. Я совсем не думаю, что это ты сделала.

— Да? — с непонятной надеждой переспросила Ланка.

— Да. Но это потом, успеем. Ладно, к лешему! Времени у нас чуть. Девицу ты, ясное дело, знаешь, но это тоже потом. Ты вечером вчера здесь была?

Ланка только помотала головой.

— А где?

— Дома.

— Отлично, — искренне обрадовалась я. — У тебя полон дом народу, значит, все в порядке. Ты чего? — удивилась я, увидев, что «гениальный фотограф» как-то переменился в лице.

— Мама в санатории, а мужчин своих я в поход отправила.

— Весело, — констатировала я. — Может, гости какие-нибудь были? Чтобы ты, да вечером дома одна — ни в жисть не поверю!

Ланка опять помотала головой.

— Чем же ты занималась? — пустой вопрос, но спросить надо было.

Она пожала плечами:

— Отдыхала, отсыпалась, в баньке попарилась.