– Да, но это довольно далеко отсюда, – осторожно вступила Скай. – Интересно, что заставило его проделать такой сложный и опасный путь?

Мадам Фошар ответила с очаровательной улыбкой:

– Знаете, он был тихопомешанным. Такое иногда случается в аристократических семьях. – Она сделала паузу и вновь повернулась к Остину: – Насколько я знаю, вы работаете на агентство НАПИ. Впрочем, ничего странного в этом нет. Ваша фамилия довольно часто мелькает в газетах и в новостных телепередачах. Поражаюсь, насколько умным и изобретательным было ваше решение использовать миниатюрную подводную лодку для спасения застрявших под ледником ученых.

– Я сделал это не один, – скромно напомнил Остин. – Мне помогали очень многие люди.

– Скромность украшает глубокий ум, – улыбнулась мадам Фошар с таким выражением лица, словно хотела подчеркнуть, что проявляет к гостю более глубокий интерес, чем обыкновенное любопытство. – Я читала в газетах, как какой-то безумец напал на вас в тоннеле с оружием в руках. Интересно, что ему было нужно?

– Это сложный вопрос. Вероятно, он хотел сделать так, чтобы никто и никогда не смог извлечь тело погибшего из ледника. Кроме того, он унес с собой металлический контейнер, в котором, возможно, хранились важные документы.

– Жаль, – с искренним сожалением вздохнула хозяйка замка. – Возможно, эти документы могли бы пролить свет на довольно странное поведение моего дядюшки. Вы спросили, мадемуазель Буше, что он делал в Альпах. Я могу лишь догадываться об этом. Понимаете, Жюль много страдал.

– Он был болен? – поинтересовалась Скай.

– Нет, но он был весьма чувствительным человеком, обожал искусство и литературу. Откровенно говоря, ему надо было бы родиться в другой семье. Жюль переживал из-за того, что принадлежал к семейству, члены которого прослыли «торговцами смертью».

– Что ж, его можно понять, – сказал Остин.

– Нас называли еще более мерзкими словами, месье. Но, поверьте мне, несмотря на все превратности судьбы, Жюль был истинным бизнесменом. Он был необыкновенно хитер, а его способность действовать исподтишка могла бы составить честь самому Макиавелли. Именно под его руководством наша компания стала по-настоящему процветающей.

– Этот образ совсем не соответствует тому, что вы только что сказали о его мягком и ранимом характере.

– Жюль ненавидел насилие, а ведь с ним неизбежно связаны производимые нами товары. Но при этом дядя прекрасно понимал, что, если мы не будем производить и продавать оружие, этим займется кто-то другой. Он был большим поклонником Альфреда Нобеля и, как и тот, немало сил отдал делу укрепления мира во всем мире. Иначе говоря, он видел себя в роли человека, который поддерживает необходимое равновесие во всем мире.

– Однако что-то лишило равновесия его самого.

Мадам Фошар кивнула.

– Мы считаем, что это была уже вполне очевидная перспектива Первой мировой. Войну начали невежественные и амбициозные политические деятели, но сейчас уже ни для кого не секрет, что подталкивали их к этому именно производители оружия и те, кто его продавал.

– Как семейства Фошаров и Круппов?

– Круппы – просто выскочки. – Она сморщила нос, как будто от неприятного запаха. – Самые настоящие парвеню, ничтожные угольщики, которые сколотили свое состояние на крови и поте несчастных рабочих! А семейство Фошаров занималось производством оружия в течение многих столетий, задолго до того, как в Средние века на свет появилось семейство Круппов.