Не останавливаясь, я продолжала. Установление ограничений заклинания — самый важный его этап, особенно для такого, как это.

Этот этап занял почти тридцать минут. Я двигалась так быстро, как могла, одновременно оставаясь аккуратной и точной, не пропуская ничего. Более трех раз я забывала, что делать, и каждый раз меня охватывала паника до тех пор, пока Морган не подсказывала следующий шаг. Ее голос звучал деформировано, но невероятно спокойно и обнадеживающе. Я больше не осознавала, где Хантер и что он делает. Я ощущала неясные черты Магача в моей голове. Иногда я чувствовала холодный ветер или тяжелое давление на себя или понимала, что вокруг кружатся листья. Я оставалась в кругу и накладывала заклинание.

По завершении второго этапа я хотела упасть и разрыдаться. Воздух стал ужасным, причинял мне боль, словно я вдыхала ядовитый газ. Я была измотана, меня тошнило, голова раскалывалась на мелкие кусочки. Третий этап предназначался для придания заклинанию конкретной формы. Четвертая часть будет быстрой: воспламенить его.

«Продолжай, Алиса», — сказала Морган, тонкий слой льда лежал в основе ее спокойного голоса, — «Не сдавайся. Ты способна это сделать. Ты сильная. Ты знаешь это. Сейчас сформируй заклинание».

Я вытерла пот со лба и повернулась на восток. «Этим заклинанием я создаю отверстие «бит деарк» между миром живых и миром потусторонним», — начала я дрожащим голосом, — «Я создаю неестественный разрыв между жизнью и смертью, между светом и тьмой, между избавлением и преследованием». И так далее: иногда на английском, иногда на современном гаэльском, для заучивания слов на котором я проделала огромную работу, и иногда на древнем гаэльском, слова на котором Морган и Магачу пришлось напоминать мне практически одно за другим. Я передвигалась по кругу, создавая образы, слои образов, слои намерения. Я рисовала сигилы в воздухе и на земле. Внезапно я застыла, глядя на движущееся маслянистое черное облако, ревущее нам навстречу. Оно выглядело тошнотворно с примесью зеленого, и оно было уже так близко. Я почувствовала, как вдыхаемый воздух сбивает меня с ног. О, мой Бог, оно было настоящим, и оно было здесь, и я действительно скоро умру. Мы все умрем.

Морган начала разговаривать со мной, но я не могла пошевелиться. Оно было здесь, мне было плохо, и голос Морган звучал все более вымученным и слабым. Я больше почти не чувствовала Магача.

Все кончено, думала я. Я не успею закончить вовремя. Я ошарашенно оглянулась в поисках Хантера и увидела его согнувшегося пополам рядом с надгробным камнем. Когда он посмотрел на меня, он выглядел как тридцатилетний.

Я должна была продолжать, а черное облако разрушения было почти над нами. Голос Морган в моей голове убеждал меня продолжать, и словно робот я начала производить последнюю часть третьего этапа, двигаясь как можно быстрее. Я вся тряслась: я думала, что меня может вырвать в любую секунду, и, в основном, я ощущала, будто нахожусь здесь в ожидании смерти.

Самый страшный источник смерти и тьмы находился едва ли не в двадцати ярдах отсюда (~18,5 м).

Мои руки тряслись, я изобразила перевернутую пентаграмму в пространстве перед собой. Я завершила третий этап заклинания.

«Воспламени его!» — задыхаясь прокричал Хантер.

«Воспламени его!» — закричала Морган в моей голове.

Снова я окаменела в ужасе, слабости, оцепенении и боли. Темная волна вот-вот накроет нас, и я была загипнотизирована ей. В ее бурлящих, удушающих облаках я могла рассмотреть расплывчатые очертания лиц, искаженные, сморщенные, голодные, жаждущие. Мое тело превращалось в лед. Каждый из тех людей был когда-то таким, как я — кем-то, столкнувшимся с этим страшным облаком. Это было ужасающе. Самая страшная вещь, которую я когда-либо видела или представляла.