«Вечно ты лжешь! — оскалил зубы Воробушек. — Почему Листвичка так любит окружать себя секретами? Сколько можно лгать?»

— Я знаю, что мне никакие лекарства не помогут, — глухо отозвалась Пепелинка. — Я ведь никогда не стану воительницей, правда?

— Тебе нужно отдохнуть, — запричитала Листвичка. — У тебя ушки горячие, уж не жар ли? — Воробушек услышал, как снова зашуршал мох. — Воробушек, ты где? — бросила через плечо целительница. — Принеси Пепелинке воды.

Воробушек подошел к лужице, вытащил из кучи клочок мха и намочил его в ледяной воде. «Если ты не будешь отвечать на ее вопросы и продолжишь потакать всем ее капризам, она точно никогда не выздоровеет!» — хмуро подумал он. Впервые с тех пор, как он стал учеником целительницы, его наставница оказалась неправа во всем. Он молча бросил мокрый мох возле подстилки Пепелинки и вышел из пещеры.

Ему было не по себе. Его терзало раздражение на Листвичку, преследовало видение огненных чудовищ, и мучил отголосок чужой боли в лапе. Воробушек остановился перед зарослями ежевики и сделал глубокий вдох, надеясь, что свежий воздух прояснит его мысли.

— Воробушек? — услышал он совсем рядом тихий голос Листвички.

— Что тебе? Разве ты не пестуешь свою тяжелобольную? — сердито прошипел он.

— Извини, что была резка с тобой, — покорно прошептала Листвичка. — Но она не должна ничего узнать!

— Почему? — резко спросил Воробушек, ничуть не смягчившись от ее виноватого голоса.

— Потому что это было бы несправедливо, — тяжело вздохнула Листвичка. — Как ты не понимаешь? Прошлое не должно омрачать ее настоящую жизнь!

— Да что ты говоришь? — огрызнулся Воробушек. — Твою-то, я смотрю, еще как омрачает! Открой глаза и посмотри на себя. Разве ты относишься к Пепелинке так же, как к Маковке и Медобоке? Да ты к ней и как к Пепелинке-то не можешь относиться! При взгляде на нее, ты сразу начинаешь думать о Пепелице. Но она другая, понимаешь?

Он продолжал говорить, а сам невольно просматривал отрывки воспоминаний, мелькавших перед глазами Листвички. Он снова увидел, как барсуки врываются в детскую и бросаются на Пепелицу, заслоняющую собой новорожденных котят Медуницы.

— Ну вот, ты опять за свое! — сердито проворчал Воробушек и отвернулся. — В смерти Пепелицы нет твоей вины!

— Есть! — с горечью воскликнула Листвичка. — Если бы я не бросила свое племя…

Но тут туман так плотно скрыл ее мысли, и Воробушек больше ничего не разглядел.

— Эй, зачем ты так? — обиженно крикнул он. — Это нечестно!

— С тобой-то никогда ничего плохого не случится, уж можешь мне поверить! — с неожиданной злобой выкрикнула Листвичка.

— И как прикажешь тебя понимать? — озадаченно спросил Воробушек, удивленный столь неожиданной вспышкой.

— Никак, — отмахнулась Листвичка. Казалось, на нее навалилась какая-то страшная усталость, лишив всякой охоты спорить. — Звездное племя отправило Пепелицу обратно на землю, чтобы она прожила ту жизнь, о которой мечтала. Она мечтала стать воительницей. Я просто стараюсь помочь ей в этом.

— Вот как? И поэтому ты позволяешь ей валяться на подстилке и хныкать целыми днями, как беспомощной калеке?

— Я не хочу, чтобы она снова страдала.

— Именно этим она сейчас и занимается, — с упреком бросил Воробушек.